Александр Александров - До Бога – высоко. До царя – далеко

– И? – Не понял Сергей Иванович.

– Что, «и»?

– Вас это огорчает?

– Да.

– Лжете. – Подвел итог он.

– Почему это? – Возмутилась хозяйка, явно разыгрывая недовольство и внимательно отслеживая поведение собеседника. Она просто впилась в него глазами…

– А Вам, не того ли нужно? – Хитро поинтересовался мужчина.

– Мне?! – Наталья Сергеевна приняла оскорбленный вид.

– Ну да… если откровенно? Да вы не сердитесь, мы же просто философствуем. – Заметил он готовые надуться губки. – Просто я иногда думаю, что женщины только и хотят, чтобы мужики теряли от их красоты голову.

Мечта такая… И, кажется у всех…

– Да с чего Вы взяли? – Хозяйка строго и почти возмущенно зашептала. – Это у мужиков, как раз, только секс на уме! Они в женщине ничего иного не видят.

И это, между прочим – старая как мир истина. Чуть ли не в каждом вашем пошлом анекдоте – подтверждение.

Она снова приобрела деловой вид и устремила блистающие гневом глазки на монитор. Застучали клавиши.

Сергей Иванович почувствовал злость.

Ну, ты посмотри!

Эта фифа расфуфыренная, вся от краски и парфюма лоснящаяся, нагло лжет, выставляя себя чуть ли не мученицей святой!

Жертва сексуальных домогательств, ёпэрэсэтэ.

– А мне кажется, что вы – женщины – сами во всем виноваты. – Твердо начал он.

– Как это? – Резко, с готовностью прекратила работу Наталья Сергеевна.

– А так. Сами всегда позиционируете себя как товар. А потом обиженку строите, что вас торгуют. Столько сил и средств на упаковку тратите, страшно становится. И не мудрено, что находятся покупатели.

Разные.

Есть и такие, что подешевле хотят.

А иные и вовсе – даром!

Глядите. – Начал загибать пальцы Сергей Иванович. – Уважающая себя дама, ведь, имеет нарядов не менее десятка. И это среди бедноты. А богатая – и того больше.

А что это за наряды?

Женская мода на месте не стоит.

И только в направлении секса.

Вы на себя гляньте – юбка короткая, чулочки черные. Блуза – мало, что прозрачная – еще и расстегнута, пардон, больше, чем мораль дозволяет.

Это для чего все?

– Это красиво. – Парировала женщина. Щеки ее раскраснелись, глаза заблестели – она приняла вызов.

– Красиво, спорить не буду. Но смысл тут не в эстетике. А простой расчет на встречу с самцом! Всегда готовой быть надо. А ну как – достойный встретится.

– Да вы что тут говорите?! – Взвилась хозяйка кабинета. – Это я – то самцов жду?!

Да я замужем, к вашему сведению…

Сергей Иванович улыбнулся примирительно.

– В таком случае, охота Ваша кончилась? Муж есть, а значит, и смысла нету хорохориться? Так смойте краску, наденьте балахон удобный, обувь без каблука и наслаждайтесь жизнью.

Нет?

То-то!

Парфюм – дорогущий, одежда – на грани приличий, прическа и гаджеты. Все, чтобы привлекать внимание, так?

– Нет не так! – Взвизгнула обиженно женщина. – Мне самой все это нравится. Я хочу выглядеть красиво.

– Для кого?

– Для себя!

– Глупость.

– Нет.

– Лукавите. И вы это знаете не хуже меня.

Сергей Иванович опустил локти на стол и придвинулся к собеседнице.

– Ну, а если для мужа? – С вызовом откатила кресло от стола спорщица. – Я его люблю и хочу ему нравиться. А?

А еще хочу очаровывать других, чтоб ему завидовали, а он ценил.

– Чтобы не вздумал на другой товар зариться? – Ткнул пальцем в стол Сергей Иванович. – Конкуренция. Значит я прав.

– Нет не прав.

– Да и не для мужа вы стараетесь. Нет. – Он поднялся на ноги. – Гнетет вас обычная зависть. Гонка вооружений красоты.

«Если я прекращу за собой следить, а другие – не перестанут», – думаете вы. И страшит вас, что мужчины (и муж ваш в том числе) потянутся к другим. А вас забудут.

Ну, с этим-то согласитесь?

Сергей Иванович укоризненно покачал головой и снова присел на стул.

– Инстинкт. Захватить самого лучшего! Даже если вы замужем.

Инстинкт диктует: самый сильный, приспособленный к выживанию. И нет конца поиску, потому что нет предела совершенству.

Признайте это! Хотя… допускаю, что вы этого и не осознаете…

Он на секунду замолчал, смутившись, потому что Наталья Сергеевна с явным интересом исследователя, склонив голову набок, слушала его мнение, улыбаясь и слегка постукивая пальцем по столу.

– Но, самые страшные хищницы, – продолжил он, – те, что используют инстинкт для борьбы и победы. И тут, вся внешняя упаковка становится и оружием массового поражения в начале, и избирательного действия, когда с жертвой определилась.