Александр Кичигин - Дневник провинциального сыщика. Почти документальная повесть

После выздоровления мы не потеряли связь, ибо ничто так не сближает людей, как общее несчастье, но моя тяга к Федору объяснялась еще одной веской причиной – дневник, который должен был вести он, написал я. И, конечно, его нельзя назвать точной констатацией фактов, о которых мне на протяжении долгих дней и ночей рассказывал Климов, – разумеется, моя фантазия рвалась дальше, но, поверьте, основа повести о провинциальном сыщике все же документальна.

Примечательно то, что, когда через тройку лет, сильно волнуясь, я ознакомил Федора с первоначальным вариантом рукописи, он моментально проглотил ее, и был так приятно удивлен и даже счастлив, что я сделал выводы, о не зря проведенном времени. Это, конечно, не мемуары, и даже не дневник, а просто рассказ о каждодневном труде рядовых сотрудников милиции-полиции, со своими достоинствами и недостатками, присущими обычным людям. И, как и все честные труженики, поверьте, они достойны уважения!

Возможно, в силу своей скромности Климов высказал замечание о том, что главный герой не очень-то похож на реальный персонаж, то есть на него, а как-то идеализирован, причесан, и мне долго пришлось убеждать, что литературные герои довольно часто предпочитают жить своей жизнью, в большинстве отличной от своего оригинала.

Еще больше, чем с Климовым, я волнуюсь сейчас, когда представляю эту книгу широкому кругу читателей. Скажу сразу – это не детектив, надеюсь, что не беллетристика, хотя вначале так может показаться из-за обилия криминальных эпизодов, описанных в ней. Но в конечном итоге решать придется вам, дорогие читатели. На ваш суд я выношу труд, написанный в новом для меня, не журналистском, жанре.

Федор Климов, молодой, но уже достаточно опытный руководитель, инженер по образованию, главный механик Управления бытового обслуживания населения, шел по улице Островского родного города Белгорода вместе с женой, пятилетним сыном и дочерью трех лет к остановке троллейбуса после посещения знаменитого в городе детского кафе-мороженого «Белоснежка». Хотя и был конец апреля, солнце светило по-летнему.

– Значит, окончательно решил? – продолжила тему, начатую дома, а затем в кафе, жена Светлана.

– Да, – тихо, но достаточно уверенно констатировал Климовстарший.

– Но ведь у тебя даже образования нет специального для милиции…

– При чем тут милиция? Я иду инженером оперативной связи! Не все же в органах юристы… Сама видишь, бытовка 9 9 Бытовка (разг.) – система бытового обслуживания населения. разваливается – не сегодня завтра передадут все в частные руки, какой из меня частный предприниматель?

– А мне кажется, что опять у тебя детство взыграло… Сам говорил, что всегда мечтал…

Федор обиженно засопел.

– Ну ладно, не буду…

Жизнь в очередной раз выносила на крутой вираж неспроста. События последних лет показали, что перестроилась страна еще не достаточно эффективно – первые шаги к процветающему капитализму хоть и повлекли за собой определенные изменения в виде стихийного рыночного хаоса, появления новых видов собственности, роста безработицы, резкого обогащения одних и обнищания других, но основной дележ бывшего государственного имущества только начинался… В этой связи было принято решение перестроить и даже ликвидировать многие, казалось бы, до этого непоколебимые структуры, в частности министерство, областные управления и более мелкие территориальные структуры бытового обслуживания населения, что в существующих условиях хозяйствования, скорее всего, было логично. Только вот люди, работающие в этой структуре, рискующие оказаться вмиг без работы и практически без средств к существованию, не понимающие до конца еще законов капитализма, находились в постоянной растерянности и замешательстве, переходящих в страх перед будущим. При социализме не было страха перед будущим, видимо, поэтому почти все милиционеры воспринимали реформу МВД 2011 года намного спокойней, чем бытовики тогда. Привыкли… Русский человек все выдержит, ко всему привыкнет, выживет, да еще как заживет! Это наш известный всем иммунитет и тяга к жизни, выработанные за вековую историю на зависть врагам.

Реформ Климов не боялся ни тогда, ни теперь. Тогда был молод, талантлив, востребован, понимал логический смысл происходящего, а теперь и вовсе терять нечего – почти пенсионер! Постарел, поумнел, эгоизму поубавилось. Только стало больше за державу обидно, да за людей страшно. Вдруг что-то не так сложится, не в то русло все потечет? Хоть народ-то у нас с особой закалкой и наученный горьким опытом, но ведь не чужой, чтобы очередные опыты ставить… В свое время поменяли экономическую формацию – но какой ценой! По сей день страну трясет, как в лихорадке! Впрочем, неисправимый оптимист, как и большинство населения России, Федор, несмотря ни на что, продолжал верить, если не в светлое будущее капитализма, то в окончательную победу добра над злом, это уж точно! А работа в органах ему всегда казалась благородным и полезным делом, где, по крайней мере, результат налицо – борьба со злом, одним из проявлений которого, несомненно, была преступность, обнаглевшая от безнаказанности и разросшаяся до беспредельности в это смутное перестроечное время…