Александр Кичигин - Дневник провинциального сыщика. Почти документальная повесть

С тех пор спаивать несчастного бомжа за дверью стало у всех чуть ли не доброй традицией.

Некоторые посетители Климова приходили совсем ненадолго, перекидываясь парой-тройкой ободряющих слов, оставляли традиционный пакет и спешили по неотложным делам, но были и такие, в основном сослуживцы Федора – пенсионеры, которые засиживались подолгу, вспоминая интересные эпизоды службы. В этот момент глаза у полковника горели молодым задорным огнем, и создавалось впечатление, что он напрочь забывал о своем недуге, а вместе с ним и я.

Больше всех в этом отношении, конечно, выделялся посещающий нас почти ежедневно Виталик. Конкурировать с ним отчасти могли разве что полковник наркоконтроля в отставке некто Головин, который еще лейтенантом служил с Климовым в уголовном розыске, и на редкость солидный внешне ныне руководитель крупного муниципального предприятия, а ранее старший оперуполномоченный по особо важным делам УБОПа Милицин Игорь, превращающийся моментально в рубаху-парня при воспоминаниях о былой службе. Чаще других навещали товарища также задорный, совсем еще молодой пенсионер, бывший напарник Климова по ОБНОНу, которого все называли не иначе, как Хохол, и адвокат по имени Лёня, старающийся всегда казаться серьезным, хотя и безуспешно – выдавали веселые и выразительные голубые глаза. А из гражданских – предприниматель Федин Олег, оказывающий содействие органам внутренних дел по причине старой дружбы с Федором.

Но все же интереснее рассказчика, чем сам Климов, среди всех его друзей однозначно не было! Когда мы оставались вдвоем, по моей просьбе, а иногда и просто, как говорится, к слову, Федор так красочно рисовал картины из своего оперского прошлого, что лучшего времяпрепровождения в нашей ситуации нечего было и желать.

Однажды я даже обронил по этому поводу:

– По твоим рассказам можно целую книгу написать! Ты пробовал когда-нибудь хотя бы дневник вести?

– Ну, пробовал когда-то в детстве, а что?

– Я бы на твоем месте немедленно сел за перо.

– За мемуары? – усмехнулся Федор. – То же мне, маршал Жуков! Знаешь, сколько в стране не вровень мне достойных сыщиков? И какие дела раскрывали! А это все так, разве что для поддержания разговора… Рассказы провинциального сыщика на больничной койке…

– Почему сразу мемуары? – в свою очередь возмутился я. – Я всего лишь говорил о личном дневнике. Кстати, как ты сказал? «Рассказы провинциального сыщика»? Неплохо звучит… А еще лучше – «Дневник провинциального сыщика». Жаль, конечно, что ты его не вел, хотя, конечно, начать никогда не поздно, тем более на заслуженном отдыхе…

– Некогда было, – оправдывался Климов, – да и вообще, нескромно как-то…

– А разве те великолепные люди, о которых ты рассказывал, полковник Перелыгин, например, или Герой России Бутов, не заслужили, чтобы молодые сотрудники о них узнали больше, чем написано в официальных документах? Ты ведь сам говорил, что в жизни они были очень скромными и в то же время на редкость достойными людьми, с которых нужно брать пример всем, кто встал на путь борьбы с преступностью! А разве твои друзья-сослуживцы, пусть не совершившие громких подвигов, но все же честно отдавшие лучшие свои годы на этой стезе, не достойны, чтобы у них хоть немного поучились те же курсанты, которых ты воспитывал в процессе обучения и которые с благодарностью помнят тебя, навещая сейчас в больнице, поздравляя с праздниками или просто встречая на улице, желают крепкого здоровья? Тут дело, в общем, даже не в тебе, дорогой друг, а, скорее, в вечном долге перед людьми приносить пользу до последних дней своих!

– Умеете вы, журналисты, пафосно выражаться, – не на шутку развеселился Климов, – вам только трибуну дай… Ну нет у меня такого таланта, как у тебя, – писать, что поделаешь? Хотя насчет «вечного долга» правильно заметил… И знаешь, я ведь стараюсь не рвать эту тонкую нить, которая связывает меня с прошлой работой, – в институте по-прежнему частый гость, участвую по мере сил в различных воспитательных мероприятиях, провожу беседы с будущими сотрудниками – меня даже выбрали членом Совета ветеранов института. А вот писать, увы, не дал Бог…

Спорить с Федором и на чем-то настаивать я тогда не стал, но, сначала втайне от него, а потом и в открытую, начал делать небольшие пометки в рабочем блокноте, чтобы не забыть те истории, а порой просто рассуждения бывшего сыщика 8 8 В беседе с Климовым и его друзьями я еще раз убедился в старой истине о том что бывших сыщиков не бывает. Просто в данном случае речь идет всего лишь о временной дате. Климова, с которым, считаю, неспроста судьба свела меня таким оригинальным способом.