– Наши соседи сверху, ну и ее помощник Саша. Одно время он пытался ухаживать за ней, но потом все обошлось. Это было еще до нашего знакомства, – он кивнул, улыбнулся. Открыл дверь пассажирского сиденья, я забрался, сразу пристегнувшись. Яков сел рядом.
– Она умеет сказать нужные слова в нужный момент. И никто не уходит обиженным. – Мне немного стало легче. – Еще вопрос – во время визита сюда, вас сопровождал полицейский, оперативник? Понятно. Все ваши беседы с Беленьким шли без протокола?
– Да. Это нарушение?
– Ни в коей мере. Работник прокуратуры имеет право вмешиваться в следствие. Вас, он как я понимаю, старательно защищал.
– Он хотел, чтоб я думал, что Аля покончила с собой. А я не могу так думать. Она не такая. Не ломается.
– Алена имела возможность в том меня убедить, – он улыбнулся чему-то, едва заметно. На некоторое время в машине воцарилось молчание.
– Так вы достучитесь до Беленького? – не помню, в какой раз я задал этот вопрос. Яков мелко закивал, улыбка стала шире. Он откинулся на спинку, буквально вжался в нее, с наслаждением потянулся, закинув руки за голову. И тут же вернулся, только хитрая усмешка не сходила с губ.
– Прищучим, еще как прищучим, – произнес Аранович. Он походил на кота, дорвавшегося до сметаны, потирал пальцами ладони, глаза загорелись. Чувствовалось, Тараса он знает, причем не только по служебной надобности, здесь примешивалось еще и личное; я не зря позвал его, этот не упустит, вцепится и вытащит все, что необходимо. Да еще и оттреплет напоследок. Узнай Тарас о моих действиях, интересно, какого цвета стало бы его лицо?
Минутка прошла, Яков вернулся к роли следственного автомата.
– Еще вопрос, она верующая?
– Пожалуй, что нет. Крещеная да, но в церковь не ходила. Праздники отмечаем. Соседи сверху, Тахир и Амина, они из Азербайджана, часто с ними вместе. Они к нам на Пасху, мы к ним вот на Ураза-Байрам. Правда, они не верующие, но традиция…. Наверное, я по-дурацки изъясняюсь. А почему вы спросили насчет веры?
– В аптечке я нашел интересную вещь, – он подал мне бумажный пакетик, врачиха Алены давала ей такие, смешивая препараты, в итоге получался, например, антигриппин или что-то от сердца. Аля несколько раз на моей памяти, прибегала к ее услугам.
Я развернул пакетик, понюхал. Пахло валидолом, я объяснил, что это и откуда. Следующий вопрос был странен:
– Ее знакомая она дипломированный фармацевт или любитель? – я покачал головой, сомневаться в квалификации Виктории не доводилось. – Дайте телефон и адрес, надо сходить, задать пару вопросов. Вот посмотрите, – он тряхнул порошок, внутри оказалась сложенная вчетверо крохотная бумажка. Вроде случайно попавшая, Яков осторожно развернул ее, внутри я увидел буквы. – Прочтите.
– Sator Arepo tenet opera rotas, – пятибуквенные слова составляли столбик, мгновением спустя, я понял, что читать можно и сверху вниз. – Что это?
– Палиндром. Древняя забава, с изобретения азбуки. Это латынь: «Пахарь Арепо с трудом держит колеса». Принято считать, что подобные сочетания слов, читающиеся в любом направлении, обладают мистической силой. Помогают в душевных расстройствах, лечат болезни, отвращают врагов или служат любовным приворотом. Универсальное плацебо. Что-то вроде счастливого автобусного билетика.
– Аля не была мистиком, – нет, была. Рассказывала, как в молодости ходила к гадалке, и та рассказала ей, как на духу, будущность, совпавшую с истинной линией жизни. Верила в расклады карт Таро, и сама иногда этим занималась, всего дважды при мне, и никогда не давала колоду в руки, иначе сила уйдет. Гадала очень редко, в крайних случаях, говорила, сильно выматывает и может грозить неприятностями самому гадателю. Еще верила в сны, очень радовалась, если я видел младенца, ибо благо. Расстраивалась, если ее саму, ибо к разлуке или размолвке. Но сны я редко запоминал, хоть и видел часто, а вот она… ее сны, действительно, часто сбывались. Так она сама говорила. Но вот таких квадратиков я никогда не видел, и не слышал о них от Али.
– С Викторией ваша жена хорошо знакома? – я кивнул, лет шесть. Аля ей гадала как-то при мне, попросила удалиться, вечером ее мучила голова, я пытался помочь, она только отгоняла. Наутро позвонила Вика, сообщила – долгожданное повышение случилось, как Аля и нагадала.
Яков какое-то время молчал, глядя сквозь лобовое стекло, затем повернулся. Убрал пакетик.
– Она сильно во все это верила?
– Иногда, да, иногда не обращала внимания. Она сильная, с чем-то пыталась справиться сама, для чего-то пыталась привлечь меня, – стало больно, раз или два. в таких случаях, я ее подвел. Не понял, что она молила помочь, не осознал, что за словами: «я попробую разобраться» скрывается едва замаскированная мольба о помощи, истошный крик. – Я думаю, для нее, это как Дао. Есть путь, и есть ответвления, одни помогают оставаться на пути, а другие уводят с него, на вроде бы легкие дороги, но ведущие в никуда. Вот то, что основная дорога непроста, а легких путей без тяжелых потерь не бывает, она верила. И в то, что за все надо платить, и достается дорого, тоже. И в то, что иногда можно понять, что ждет. Она не раз говорила, как ей была дарована та или иная возможность, на которую не рассчитывала. Но ее показывали карты или сны или еще что.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу