Александрия Одинцова - Угнетенные - Побег

Первыми власть подчинила к себе ученых, построив им город, защищенный электромагнитными границами. Все умы мира работали на власть. Они создавали психотропные вещества, оружия и трудились над бессмертием. Сначала генетическая и биологическая инженерия научилась выращивать любой орган, в дальнейшем ученые изобрели сыворотку, продлевающую жизнь. Психотропные вещества добавляли в пищу, напитки, воду, одежду, медикаменты и рассеивали в воздухе, также создавали зомбирующие видеоролики. Все это создавалось для обычных жителей для их подчинения. В особо горячих точках действовала особая группа ученых – суперагентов. Они прилетали на вертолетах в места военных и террористических действий, сбрасывали шашки с усыпляющим газом, далее ученые спускались по веревке и каждому человеку вставляли в голову чип. Впрочем, они жили не лучше трудящихся. Ученому давали привилегии, сроком на месяц, если он изобретет что-то полезное для правительства.

Тем временем в другой части мира жила остальная часть общества, где были собраны все, кроме ученых. Это были трудящееся. К ним относилась и я. Меня зовут Акасра Донья, моя фамилия далась мне с рождения, впрочем, как и всем. В этом нет ничего особенного, но при смене властей каждому человеку выдали персональное число, поэтому фамилия утратила свое предназначение. Мое число… это число… Не хочу вспоминать его, оно вызывает у меня плохие воспоминания о прошлом.

*«Трыкххххх» – упала ручка. – Бум!*

– Ааай! Моя голова! Кружиться… Датчик гравитации!

Моя семья!.. Как же я давно их не видела. Мама, папа, бабушка, Элли! Где вы? Мне так плохо! Где же вы?! Что с вами? Что со мной? Как я оказалась в этой кромешной темноте?

И как же болит голова! Интересно, есть ли тут аптечка. Хотя… что за глупость? Эта капсула рассчитана на пятнадцать суток. Сейчас я лежу на холодном и железном полу, не понимая где я. Это уже не космос… а что-то другое, что находится вне его самого. Об этом, возможно, могут знать только ученые, Леджер и Доминик. Перед глазами вспоминается весь мой пройденный путь. Его начало и, похоже, конец…

Что же происходит там, где находятся мои любимые люди?! Никогда не думала, что стану им обузой. Как я могла быть настолько неосторожной?!

Сильно зажмуриваю глаза и вижу улыбающееся лицо моей бабушки Кэтрил. Она очень веселая и милая, быстрая и шустрая. Седые локоны с прядями еще не поседевших волос золотистого цвета. Зеленые глаза. Мама говорила, что мой цвет глаз я получила от нее. У нее очень доброе сердце и милые морщинки возле глаз, когда она улыбается. Понимает все, что ей мы рассказываем и поддерживает в любых начинаниях. Мне не хватает ее. Мне не хватает всей моей семьи. Воспоминания из детства были разные! Помню, как папа возвращался с работы весь перемазанный углем. В нем были его волосы, одежда, руки, лицо… И как мы неслись по коридору, когда он возвращался с работы. Высоко подбрасывал нас вверх, и мы визжали от удовольствия. Только мама тихо-тихо подходила к двери и улыбалась доброй и искренней улыбкой, и говорила нам: «Тссс… а не то разозлим кустосов с:». Помню, как она приходила с лютого мороза. Ее ресницы и волосы были в белых снежинках. Потрепанная временем мамина курточка, уже совсем затертая в некоторых местах, стойко выдерживала разные погодные условия. Тогда, смотря на мир детскими, невинными глазами, она казалась мне очень красивой. Запах свежего снега и мороза, был запахом моего счастливого детства. Да-да! Именно счастливого. Даже при таких условиях, родители смогли обеспечить нам его. Я люблю зиму! Она словно отчищает весь город от грязи белым и свежим снегом. Конечно, у нас и выпадал ядовитый снег, загрязненный химикатами, но в этом уже были виноваты заводы.

Бабушка тоже любила зиму. Она отличалась от всех своим непобедимым оптимизмом. Всегда рассказывала нам нелепые истории и расцветала, когда мы улыбались. Она находила во всем плюсы и любила работать на клубничной плантации. Каждый раз, если ей выпадала удача, и ее отправляли на ягодное поле в цех под номером 178, то она приходила после работы вся цветущая, полная жизни и вкусно пахла клубничным ароматом спелой ягоды. Я помню, как она учила нас с сестрой находить во всяких ситуациях что-то хорошее. Ее уроки сейчас мне несказанно помогают.

Папа всегда был главарем в нашей семье. Сильный и мужественный – такой он в моих глазах. Ничего и никогда не может сломить его стойкий нрав. Но с семьей он всегда был нежным и ранимым. Никогда не кричал на нас со старшей сестрой и даже иногда спасал от маминых выговоров.