Виктор Житинкин - Новые рассказы о прошлом

– Ну, теперь нужна твоя помощь, – обратился к Алехину капитан.

– Что нужно делать? – пугаясь неизвестности, спросил Алехин.

– Вылезай из кабинки – увидишь.

Вдвоем, они с трудом сняли из кузова машины большую емкость, чем-то наполненная, которая, при помощи огромных усилий двух офицеров, благополучно перекочевала в открытое жерло сарая. Немец достал из бумажника деньги, отсчитал несколько ассигнаций, передал их в руки капитану, и уже собирался отправить офицеров домой, но капитан Устинов что-то изобразил руками и их, тотчас, пригласили в дом. У самых дверей капитан сунул своему помощнику в горсть деньги и шепнул:

– Заметил гастштедт на самом повороте? Дуй туда, да возьми…, ну, не мне тебя учить. Выберешь сам. Постарайся быстрее, не так-то уж и много у нас времени.

Алехин скоро вернулся, а когда вернулся, но людей на крыльце дома уже не застал. Пришлось долго толкаться у парадного входа, войти в чужой дом он не решался и стоял у двери до тех пор, пока она не отворилась. Немец, ворча, втащил его в просторную прихожую.

Гостиная, куда привел офицеров «камрад», напомнила гастштедт. Потолок в комнате был деревянным и покрыт темным, почти черным лаком. На стенах было много охотничьих трофеев: рогов, клыков кабанов, но главным и самым видным трофеем была голова марала с огромными рогами и стеклянными глазами.

– Ваша работа? – не утерпел Алехин.

– Нет, – ответил немец. – Это мой отец был заядлым охотником. Ему ничего не оставалось делать, кроме как заниматься охотой. Он пришел с войны весь израненный, нашел себе это занятие, но прожил недолго – раны были слишком тяжелыми.

Офицеры не стал уточнять, где воевал его отец, было бы нетактично сейчас вести об этом любой разговор, касающийся войны, тем более что они сами напросились в гости к этому, дружелюбно настроенному по отношению к ним немцу, обыкновенному сельскому пахарю.

Все расселись за большим обеденным столом, на который лейтенант выставил все, что купил в гастштедте. Хозяин поставил посреди стола вазу с фруктами. Кроме водки и пива, Алехин прикупил в гастштедте еще штук с десяток отварных сарделек с горчичным соусом и несколько булочек. Таким выбором офицера остались довольны все.

Выпив по рюмочке за знакомство, офицеры вспомнили о хозяйке и предложили Гансу пригласить его супругу к столу, что было сделано немедленно и с удовольствием. Вскоре, в компании за столом появилась приятная, излучающая тепло, женщина. Она была невысока ростом, как и русские женщины ее возраста слегка полновата, но не чересчур. Офицеры представили хозяйке друг друга, приподнимаясь с места и целуя ей ручку. При знакомстве капитан, совершенно не знающий немецкого языка, но пытающийся хоть что-то сказать, до такой степени рассмешил жену хозяина Марион, что она не смогла сдержать себя и залилась веселым смехом. Вот за этот смех и выпили. Затем пили пиво, снова произносили тосты и пили водку. Пропали скованность и стесненье. Говорили на все темы, разговорились и об отдыхе. Хозяйка загадочно подмигнула мужу и громко позвала кого-то.

Но офицеры даже не догадывались, что в доме еще кто-то есть, кроме хозяев. Все довольно долго сидели вчетвером, но никто не одним звуком не выдал себя, а Ганс и Марион, ни разу словом не обмолвились о ком-то, живущем в доме.

Тихо, как привидение, в дверях появилась молодая женщина, хорошенькая блондинка. Марион сказала ей что-то, девушка исчезла, словно провалилась, но лейтенант из слов хозяйки смог уловить, что она должна вернуться и что-то принести.

– Это моя дочь Моника, – шепнула ему Марион и подтвердила его догадки. – Мы сейчас будем смотреть фото. Раз уж вы заговорили об отдыхе, хочу показать, как этим летом отдыхали мы.

Молодая женщина долго не появлялась, но когда она вышла из двери, ее было трудно узнать. Она была так хороша собой, что когда подошла к столу, за которым сидели офицеры, они немного смутились под ее взглядом и стали ощипываться, приводя в порядок одежду и прическу.

– Познакомьтесь, наша дочь Моника, – сказала Марион. Знакомство с дочерью хозяев доставило офицерам большое удовольствие. Она принесла большую папку с фотографиями и расположилась как раз напротив молодого офицера. Воспользовавшись этим, он спросил ее, что предпочитает пить. Она выбрала пиво. Алехин открыл ей бутылку.

С ее появлением, настроение у офицеров поднялось, но верилось с трудом, что у Ганса с Марион, людей довольно простых и сереньких, могла быть такая красивая, высокая и статная дочь. Алехин ревниво подметил, что капитан Устинов непрерывно преследовал ее своим взглядом, блуждающим по ногам, бюсту и лицу Моники. Хороша молодая женщина, конечно, но не нужно так нагло щупать ее своими глазами, хотя, лейтенант и сам не сводил с нее глаз. Он глянул на жену хозяина – Марион. Она в упор смотрела на него и улыбалась, видя его растерянность от близости этой красавицы.