– И надо!
– Разносторонняя у вас профессия.
– Да хотите – откроюсь?
– Нет уж, извините! Игра так игра. Я и сам угадаю. Похоже, дорогой товарищ, что вы пограничник.
– Хорошая работа, – уважительно сказал Андрей, – только, к сожалению, не моя.
Сергей Вартанович принялся сыпать вопросами:
– Педагог? Астроном? Музыкант? Инженер? Моряк?
Семен Мостовой кашлянул и нравоучительно сказал:
– Если вы встретите человека, который может в вашем присутствии сделать вот так… – он поставил на свою широченную ладонь двухпудовый рюкзак и, вытянув руку, покачал его в воздухе, – то вот тогда смело говорите: это одесский моряк! И вообще знайте: какая рука – такой человек. Дай-ка мне, дружок, твою лапку!
Андрей опять подумал немного, встряхнул светлыми волосами и протянул Мостовому ладонь.
– Ого-о! Солидная рука. Молодец! Ну, посмотрим, как умеешь терпеть.
И они стали жать друг другу руки. Через минуту наш начальник, изменившись в лице, проговорил:
– Дело, как видно, идет на ничью…
Андрей чуть заметно улыбнулся.
– Крепкая ручка! – признал Мостовой.
– Хоть я и не моряк, но опять-таки это принадлежность профессии.
– Цирковой борец, что ли?
– Промах! – усмехнулся Андрей.
Мы все приняли участие в этом угадывании.
– Преподаватель физкультуры? – спросила Галя.
– Нет, он доктор! – крикнул Эль-Хан. – Ему знакомы все секреты сохранения силы и здоровья!
– Колхозник? – попытал счастья и я. – Геолог? Географ-путешественник?
Андрей отрицательно покачал головой.
– Вы работник искусства! – выпалила Ева. – Человек искусства, артист. Вы так хорошо пугали нас, когда пришли сюда просить какао…
– К сожалению, нет, не артист, – подумав, проговорил Андрей. – Но иногда, впрочем, приходится и к этому применяться.
…В горах быстро темнеет. Гуще стал воздух, еще ниже спустилось небо, и сразу наступила ночь.
Холодные крупные звезды выползли на небо. Никогда до этого не видел я таких крупных звезд! Сперва их было мало, не с каждой минутой становилось все больше и больше. Искры, подгоняемые ветром, взлетали кверху. Я лежал на подстилке у костра, и мне хотелось думать, что искры, долетев до неба, не гаснут – превращаются в звезды…
У костра время течет незаметно. Все сгруппировались вокруг Сергея Вартановича. Только Ева и Андрей беседовали в стороне о чем-то.
Я подполз ближе к ним и услышал, что Андрей говорит по-армянски. Это было так странно: совершенно русское лицо – и трудно произносимые армянские слова, с необычным для русского человека обилием согласных звуков! Ева слушала и заливисто смеялась.
Я отполз на прежнее место. Мне рядом с ними делать было нечего.
Начальник похода скомандовал «отбой».
Ночь была трудная. В непривычной обстановке все спали плохо. То и дело кто-нибудь выползал из каменной будки, чтобы погреться у костра. Утром, едва рассвело, Семен Мостовой крикнул:
– Кончай ночевать!
Наши спутницы разложили еду на двух мохнатых полотенцах, разлили по кружкам какао – семь кружек, по числу людей, – но, когда начали завтракать, одна кружка оказалась лишней.
– Позвольте, – удивилась Галя, – кто это не пьет какао?
Стали считать. Выяснилось, что у костра нет Андрея.
– Эй, профессия, отзовись! – кричал Семен Мостовой, взобравшись на большой камень.
Мы тоже ходили по скалам и звали Андрея.
– Не иначе, как подмерз ночью и пошел вперед, а сейчас ждет нас где-нибудь на пути, – сказал наш начальник и распорядился готовиться к выступлению.
Но тут произошла непредвиденная заминка. Все уже были готовы, а я никак не мог найти своих башмаков. Поставил их на камень возле будки и хорошо помнил, куда именно поставил, а теперь их не было.
– Одну минуту, – укоризненно сказал Эль-Хан. – Как же можно быть таким забывчивым! Вы их вовсе не туда поставили. – И он снял с плоской крыши будки новенькие желтые ботинки.
– Это не моя обувь.
– Как так – не ваша?
– Конечно, не его! – закричал профессор Малунц. – Не заставляйте человека присваивать себе чужое имущество. Под присягой свидетельствую, что это ботинки Андрея!
Все столпились вокруг пары желтых башмаков. Большинством голосов было установлено, что они действительно принадлежат Андрею.
– Позвольте! – возмутилась Галя. – Это какая-то глупость. Ведь Андрей не мог уйти босиком!
– Да все ясно! – Сергей Вартанович усмехнулся. – Это еще, понимаете ли, продолжается игра в загадки-разгадки: «Угадай-ка», «угадай-ка» – интересная игра!» Он где-то здесь и радуется, что мы не можем его найти.
Читать дальше