Сергей Писарев - Приключения Семена Поташова, молодого помора из Нюхотской волостки

Дарья этого не сделала. Она продолжала удивленно смотреть на Семена, и вдруг из ее глаз потекли слезы.

— Так как же, Дарья, — уже менее уверенно проговорил Семен, протягивая руки, — пойдешь за меня замуж?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Так как же, не пойдешь? — еще неувереннее протянул Семен.

Девушка опять отрицательно мотнула головой.

Семен ничего не мог понять: невеста, которая столько времени поджидала его и ни за кого не шла замуж, теперь, когда они могут, наконец, пожениться, вдруг отказывается. На какое-то мгновение он вспомнил все то, что говорил Андрей Денисов. Но, к чести Семена, он сразу же забыл об этом.

Наконец его словно осенило.

— Дарья, — воскликнул он, — ты меня разлюбила?..

Сквозь слезы Дарья улыбнулась; это должно было означать, что он ее не понял. Но Семен настаивал:

— Дарья, ты полюбила другого!.. Да, да, ты полюбила другого!

Дарья молчала.

— Да, да, ты меня больше не любишь!.. — настаивал Семен.

Ничего иного он придумать не мог.

Дарья ласково взглянула на него и ответила:

— Сема, я люблю тебя пуще прежнего.

— Так выходи за меня замуж! — уже с отчаянием в голосе закричал на весь берег Семен.

— Нет, замуж за тебя не пойду, — решительно ответила девушка.

Это было уже свыше его понимания. А Дарья, улыбаясь, приблизилась к нему и, все еще сквозь слезы, проговорила:

— Сема, я люблю рыбака-помора, ты же теперь стал совсем другим, посмотри сам на себя. Ты теперь — господин Поташов.

Фаддеич, который за всем этим внимательно наблюдал, вдруг так громко прыснул со смеху, что лошади испуганно вскинулись, и ему, чтобы успокоить их, пришлось сильно дернуть за поводья.

А Дарья продолжала:

— За господина Поташова поморская девушка не пойдет — господин Поташов ей не ровня... Господину Поташову теперь под стать придворная принцесса, на ней ему и жениться.

И снова она заплакала.

Конечно, Дарья плохо представляла себе «придворных принцесс» и за кого они выходят замуж. Но она понимала, что, если Семен останется при царе, поморская девушка окажется ему в тягость.

Додуматься до этого Семен сейчас не мог — у него была своя, пусть глупая, но логика.

— Нет, Дарья, ты меня разлюбила! — категорически заявил он.

— Грех тебе так говорить, Сема, — ответила девушка.

— Нет, нет, — упорствовал Семен, — ты меня не любишь... — И добавил, совсем уже расстроившись: — Ты меня и раньше не любила.

— Сема, я тебя любила, когда ты ушел в монастырь, любила, когда уплыл в Студеное море... Я и теперь тебя люблю. Но таким, каким ты был раньше, а не каким стал теперь... Я люблю помора, а не царского вельможу.

Дарья привлекла его к себе и крепко поцеловала. А затем проговорила:

— Уезжай скорее, «господин Поташов!» Уезжай!..

Семен внимательно посмотрел на Дарью; кажется, он начал что-то понимать. Спросил:

— Значит, за «господина Поташова» замуж не пойдешь?

— Не пойду! — подтвердила девушка. — А теперь уезжай скорее!..

— Нет, погоди, — продолжал Семен. — А за помора замуж пойдешь?

— Пойду, — тихо ответила Дарья.

В это время лошади опять забеспокоились, и Фаддеичу, едва не помиравшему со смеху, снова пришлось их что есть силы одернуть.

Семен вдруг сказал: «Ладно» — он все понял.

И, не говоря Дарье больше ни слова, повернулся к Фаддеичу.

— Сослужи мне еще раз службу, крестный, отвези Дарью в Волостку; она с тобой поедет... Вот тебе деньги, все, что дал мне Меньшиков... Только лошадей дать не могу — царевы они, с меня взыщут... А перед Меньшиковым в долгу не останусь...

Зная, что Фаддеич ему не откажет, Семен вскочил на лошадь, схватил за поводья другую и поскакал, не оглядываясь.

А если бы обернулся, то увидел бы, с какой любовью смотрит ему вслед Дарья.

На следующий день Меньшиков сказал Семену:

— Собирайся, поедем к государю, вызывает.

— А где государь находится?

— Может, на Сясьской верфи, — может, в Олонце, где застанем.

Это как раз устраивало Семена: Петр молодому помору был сейчас нужнее всего.

Но, прежде чем отправиться в дорогу, Семену пришлось присутствовать при казни господина Патварда и его сообщников. Найденные грамоты их разоблачили: одна содержала подробные инструкции, другая — не менее подробный отчет о том, что уже выполнено.

Господин Патвард сделал попытку спасти себя: предложил Меньшикову, что будет шпионить против прежних хозяев. Но Меньшиков на это не пошел, — у него уже давно в неприятельском стане были верные соглядатаи. Но другую просьбу господина Патварда Меньшиков выполнил: дал ему, перед тем как повесить, бутылку вина и именно испанского, к тому же очень крепкого.