Сергей Писарев - Приключения Семена Поташова, молодого помора из Нюхотской волостки

Из устья реки Сумы в Онежский залив Белого моря вышел карбас и, взяв курс на север, направился к Соловецким островам. В карбасе находились два человека и лежал небольшой груз.

На корме сидел за рулем монах, приказчик Соловецкого монастыря в Сумском Остроге. Это небольшого роста сухощавый человек, в черном, сильно потертом подряснике, опоясанном широким ремнем; на голове у него остроконечная скуфейка, а узкое лицо, с неприятно сдвинутыми к переносице бровями, было обтянуто бледной кожей.

У мачты находился молодой рыбак с поморского берега [1]. Обязанностью его было смотреть вперед и, если понадобится, без промедления спустить парус. Роста он, несмотря на свои семнадцать лет, был высокого, имел широкие плечи и округлое лицо. Его обветренные щеки покрывал мягкий пушок, голубые глаза с белесыми бровями были широко расставлены. На нем высокие сапоги из кожи морского зверя, плотная суконная куртка до колен и меховая шапка со спадающими на плечи наушниками.

В носовой части карбаса лежал зеленый деревянный сундучок, расписанный желтыми цветами. Такие сундучки выделывались на реке Мезени, в Лешуконской Волостке, откуда их развозили по всему Беломорью. А на досках, покрывавших днище, были свалены железные цепи с крепкими скобами и замками. Кандалы эти изготовлялись неподалеку от Сумского Острога, где у Соловецкого монастыря имелась небольшая домница, выплавляющая железо из болотной и озерной руды.

Подгоняемый свежей поветерью — ветром, дующим в корму судна, — карбас быстро оставил позади Медвежьи Головы и, пройдя мимо мелких островов, вышел в открытое море. Пока дул южный ветер — летник, — можно было не грести. Ветер этот, сменив сентябрьские шторма, приносил немного тепла и ясную погоду. Но продолжается он короткое время, снова сменяясь в начале октября морянкой — северным ветром, который приносит холод и снег.

Ночь путники провели без всяких приключений в рыбачьей избушке на высоком берегу Шижмуя. К утру дальние острова стали казаться повисшими в воздухе; это служило верным признаком скорой смены погоды; со второй половины дня на море пал штиль.

Оба сели за весла. Монах, до этого времени молчавший, стал рассказывать про места, мимо которых они проплывали. С запада, указал он, на материке находится Кемский Острог. Молодому помору это было уже хорошо известно: судно Терентия Поташова, на котором он уже несколько лет промышлял рыбу и морского зверя, не раз там приставало. Когда проходили высокие Кузова, монах рассказал, что однажды до этих островов добрались враги.

— Плыли они, окаянные, прослышав про богатство обители, и высадились здесь, чтобы пищу варить. Один влез на гору, увидел оттуда Соловецкую обитель и закричал: «Вот недолго тебе осталось красоваться, — придем, всё разнесем — камня на камне не оставим!..» Сказал, сам превратился в камень; камнями стали и все те, кто с ним приплыли...

Молодой помор не раз уже слышал об этом. Он посмотрел на вершину острова; валуны там действительно походили на окаменевших людей.

Прошли Сеннуху, и на горизонте выросла самая высокая гора, затем и остальные поросшие густым лесом возвышенности Соловецких островов. Прилетели большие чайки, сделали над карбасом круг и спокойно расселись по борту: чайки устраивали гнезда даже во дворе монастыря и людей не опасались. Из воды высовывались усатые головы морских зайцев — тюленей; вдали на поверхности моря, переваливаясь толстыми тушами, выплывали белухи.

Оставив справа Заяцкие острова, карбас миновал Пёсьи луды. На всех островках, коргах и лудах [2]были поставлены кресты. Два самых больших креста указывали вход в монастырскую гавань, называемую губой [3]Благополучной.

Греб только монах. Молодой помор стоял в карбасе во весь рост, не сводя глаз со стен и церковных зданий монастыря. В волнении он стискивал пальцами свою шапку, которую скинул, заслышав колокольный звон.

Берег был уже совсем рядом. Тревожно закричав, чайки поднялись с борса и улетели в море, — в монастыре к осени собирались вороны, с которыми чайки враждовали. Карбас подплыл к деревянной пристани, поставленной на сваях между двумя амбарами.