Десмонд Бэгли - Ураган Уайетта

— Изменения в обычной процедуре будут?

Уайетт покачал головой.

— Нет, все как всегда: идем против часовой стрелки по ветру, постепенно смещаясь к центру. В юго-восточном квадранте поворачиваем и идем к нему по прямой.

Хансен поскреб щеку.

— Постарайтесь там, чтобы все измерения получились сразу. Мне не улыбается перспектива повторять все еще раз, — Он наклонил голову. — Надеюсь, твой инструментарий будет работать лучше, чем в прошлый раз.

Уайетт скорчил гримасу.

— Я тоже.

Он махнул рукой и пошел на свое место, чтобы еще раз посмотреть на экран радара. Все было в норме — обычная опасная ситуация. Он взглянул на двух своих помощников. Оба они были флотские специалисты, до тонкостей знавшие аппаратуру, на которой работали, оба уже бывали в подобных экспедициях и знали, что их ждет впереди. Сейчас в ожидании перегрузок и толчков они проверяли, хорошо ли пристегнуты их плотные матерчатые ремни.

Уайетт прошел на свое место и тоже пристегнулся к креслу. Когда он поворачивал рычаг, закрепляющий кресло в одном положении, он вынужден был признаться себе в том, что испуган. На этом этапе операции его всегда охватывал страх, больший, он был уверен в этом, чем всех других членов экипажа. Но он и знал об ураганах больше, чем все остальные, включая Хансена. Ураганы были его работой, его жизненным призванием, и он хорошо представлял себе силу ревущего ветра, который должен был вскоре обрушиться на самолет с тем, чтобы его уничтожить. А в данном случае было еще кое-что, совсем новое. В тот момент, когда он на мысе Саррат впервые увидел белое пятно на снимке с метеоспутника, он почувствовал, что тут дело худо. Он не мог дать отчет в своих чувствах, не мог выразить их на бумаге в виде холодных символов и формул метеорологической науки, но страх жил в глубине его души. И в этот раз он был испуган больше, чем обычно.

Он передернул плечами, когда налетел первый, пока еще небольшой порыв ветра, и занялся работой. Зеленая полоса на экране точно соответствовала тому, что было на снимках, и он включил аппаратуру, которая запишет все данные приборов на магнитную ленту, чтобы потом в главном компьютере их можно было сравнить с другой информацией.

А Хансен вглядывался в надвигающуюся на них тьму. Черные жирные дождевые облака под воздействием ветра неуклюже громоздились, образуя гроздья, перемешивались и распадались. Он, напряженно улыбнувшись, сказал Моргану:

— Ну, что ж, начнем, — и мягко повернул вправо.

Судя по показаниям приборов, скорость «Супер-констеллейшн» сейчас была около 220 узлов, но Хансен готов был биться об заклад, что, когда они попали в воздушную струю, относительно Земли она стала где-то узлов 270.

В этом и состояла одна из дьявольских трудностей его работы: показания приборов были не точны, а вниз смотреть не имело никакого смысла, так как даже если бы и появился просвет в облаках — а он никогда не появлялся — кроме ровной поверхности океана ничего увидеть было нельзя.

Внезапно самолет, как камень, провалился в воздушную яму, и Хансену пришлось активно заработать рычагами, следя, как ползет вверх стрелка альтиметра. Когда самолет был почти на прежней высоте, шквал налетел снизу, и опять пришлось активно работать, чтобы не быть выброшенным за пределы исследуемого пространства.

Через переднее стекло он увидел надвигающуюся стену ливня, освещаемую голубым светом молний. Он бросил взгляд назад, и в глаза ему блеснула яркая и ветвистая, словно дерево, вспышка, прилепившаяся к кончику крыла. Он понял, что молния ударила в самолет, но в воздухе это не имело значения. В металле появится небольшая дырочка, которую заделает на земле команда техников, — вот и все. Кроме того, теперь и самолет, и его содержимое получили высоковольтный заряд электричества, который нужно будет как-то снять при посадке.

Осторожно он подал машину вглубь бури, выдерживая курс по спирали и стремясь найти более быстрый воздушный поток. Молнии теперь били почти постоянно, но треск разрядов поглощался шумом работающих моторов. Он включил ларингофон и прокричал бортинженеру:

— Микер, все в порядке?

После большой паузы Микер ответил:

— Все… на… то, — слова почти утонули в разрядах статического электричества.

— Так держать! — вновь прокричал Хансен и решил заняться кое-какими подсчетами. Судя по фотографии со спутника, диаметр циклона должен был быть примерно 300 миль, что давало размер окружности около 950 миль. Чтобы добраться до юго-восточного квадранта, где ветры были не такими сильными и где было менее опасно повернуть к центру, надо было пролететь еще, скажем, двести тридцать миль. Спидометр на самолете сейчас был бесполезен, но по своему опыту Хансен знал, что скорость относительно Земли должна сейчас составлять чуть больше 300 узлов, то есть где-то 350 миль в час. Они находились в циклоне уже полчаса, значит, до поворота осталось еще полчаса.