Анатолий Гусев: Меч Аркаима

Но всего этого Пётр ещё не знал и с блеском в глазах рассказывал, что знал про раннюю историю родной страны. Раненные удивлялись: почему это они раньше так не любили эту науку? Ведь это так интересно!

После выписки, перед отбытием в санаторий на реабилитацию, каменный диск с письменами и письмом о приключениях владельца, месте и обстоятельствах находки был отправлен в Москву, другу Афанасию.

После реабилитации, через месяц, после выписки из госпиталя, Пётр Алексеевич Иванов опять воевал в своей родной роте, добивая в горах остатки бандитских формирований. Всю зиму опять грязь, кровь и, естественно, адреналин. Масса приключений, впечатлений и всяких интересных случаев, как смешных, так и грустных. И самое тяжёлое и горькое, это потеря боевых товарищей.

Отбыл он по месту жительства, то есть в Москву, только после окончания контракта летом следующего года.

— Муса, Муса, дорогой! — радостно хлопал по плечам своего гостя полевой командир по имени Исбахан. — Как узнал, где мы?

Муса, мужчина лет тридцати пяти — сорока крепкого телосложения, коренастый, среднего роста, круглолицый, с чёрной аккуратно постриженной бородой и такими же усами. Одет он был в камуфляжную форму. На голове красовалась зелёная, видавшая виды, выгоревшая на солнце, панама пограничника. На ногах новенькие чёрные берцы. Он неуклюжим медведем топтался в объятиях полевого командира, чувствовалось, что это сильный и физически и морально, уверенный в себе человек, знающий, чего хочет от жизни и довольно таки умный, явно был смущён таким бурным приёмом.

Исбахан тоже был в камуфляжной форме, зелёной бандане, более худой, чем Муса, жилистый, с менее ухоженными бородой и усами. Взгляд светился умом и хитростью. Он был ровесником Мусы.

Характеры их были разные.

Муса был эмоциональным, горячим кавказским горцем. Хотя он и знал, что хочет от жизни, но эмоции иногда заносили его в сторону. Что бы сдерживать себя и выглядеть хладнокровным и рассудительным, требовались усилия.

Исбахан же напротив, был хладнокровным, начисто лишённым эмоций и где-то даже циничным человеком. Он не верил ни в какую Великую Ичкерию, просто понял, что в мутной воде перестройки можно ловить большую рыбу и набить карманы зелёными американскими купюрами.

— Как откуда узнал? Тётя Фатима сказала? То есть, твоя мама? Мать знает, где её сын!

— Э-э..! — взмахнул не довольно рукой Исбахан.

— Она не кому-то там сказала, слушай, она мне сказала!

Говорили они, естественно, по-русски, так как Исбахан был чеченец, а его гость — балкарец и языка друг друга они не знали. Зато друг друга они знали давно. Даже не так. Дружили их деды и их отцы. А вот они, не сказать, что дружили, но были в довольно таки в приятельских отношениях. Когда-то давно их деды, а потом и отцы, сдружились в Казахстане. И после возвращения из ссылки продолжали общаться: ездили отдыхать, то на Чёрное море, то на Каспийское и в гости ездили по очереди, то в Чечено-Ингушетию, то в Кабардино-Балкарию. Короче, дружили семьями.

После взаимных приветствий, Исбахан пригласил Мусу за стол, где они ели, пили чай, говорили о том, о сём. Наконец настал момент, когда полевой командир понял, что балкарец хочет сказать то, ради чего он приехал. Он вопросительно посмотрел на своего гостя:

— Ну?

— Лучше не здесь. Деревья имеют глаза, а листья уши.

— Мудро! — согласился чеченец. — Тогда, пойдём, погуляем.

Они вышли из землянки и направились к скале, которая возвышалась над лагерем. Забраться на неё оказалось легче лёгкого. Это оказалась не скала, а обрыв горного кряжа. Лагерь боевиков, их землянки, располагался в долине под этим обрывом.

— Устраивает? — поинтересовался полевой командир, устраиваясь на камнях.

— Вполне — согласился с ним Муса.

— Говори!

— В Дагестан ходил? — спросил Муса для затравки разговора.

— Зачем? — удивился Исбахан. — Опоздал я. По официальной версии, конечно.

— А сам и с места не сдвинулся? Хитрый?

— Умный. Я офицер Советской Армии, я тактику-стратегию немного понимаю. Чечне блокаду сделали, как в кольцо зажали. Думаешь, случайно? Сомнительно! Куда пойдёт голодная армия? На прорыв! Думаешь, нас не ждали? А я думаю — ждали! Чечня не смогла бы выжить в кольце блокады. Куда-нибудь всё равно бы рванула.

— Это да! Но идея правильная была — создать Кавказский Эмират.

— Идея была правильная, только надо было эту идею в прошлом веке ещё Шамилю делать. Когда на лошадях скакали, да шашками махали. Сейчас вертолёты нужны, самолёты, танки. Кто будет этим всем управлять? Эти пастухи баранов, что ли танкисты? — Исбахан показал рукой в низ, на свой лагерь. — Вообще не надо было создавать Кавказский Эмират! Ельцин и так давал нам полную свободу. Надо было брать! Хватило бы нам и одной Великой Ичкерии! И с русскими дружить надо было. Или хотя бы делать вид, что мы их друзья! А что? Нефть есть, заводы есть! Русские на них работали. Что ещё надо? Если бы Дудаев умно подошёл к этому, то все чеченцы бы хорошо жили сейчас! Как в Арабских Эмиратах!