Анатолий Гусев - Меч Аркаима

— Ты в плечо ранен.

— Да, ну! Ерунда! Царапина.

Пётр сделал круговое движение левой рукой. На куртке выступила кровь.

— Да сядь, ты! Не маши граблями, не привлекай внимание!

Андрей из левого кармана куртки Петра достал два перевязочных пакета, помог ему забинтовать плечо, и они пошли дальше.

— Точно — царапина? — побеспокоился Андрей.

— Думаю — да! — уверил его Пётр.

За кустами на зелёной траве с вкраплениями опавших жёлтых листьев валялся убитый бандит.

— Смотри, Андрюх, я всё же достал его!

Десантная рота выбивала боевиков из «зелёнки». Там завязывались короткие перестрелки и рукопашные схватки. Бандиты прыгали из рощи с обрыва к реке и метались по берегу, огрызаясь из автоматов. Десантники отвечали тем же.

Пётр с Андреем залегли у обрыва, стреляя по мечущимся у Терека бандитам. Пётр вдруг как-то поскучнел, повернул к Андрею бледное лицо, пожаловался скучным голосом:

— Что-то я как-то устал ото всей этой беготни.

Андрей подполз к нему, заметил, что Петькина повязка на плече набухла от крови. Заметил он и чёрную лужу под животом. Перевернул товарища. На животе у того темнело мокрое пятно. Андрей свистнул, призывая санитара.

Санитар Витька Смирнов подполз, перевернул Петра, задрал куртку и тельняшку. Увидел на них бурые пятна крови. Вытащил каменный диск из-под брючного ремня, откинул его в сторону и стал перевязывать.

— Это что такое? — поинтересовался он, кивнув на диск. — Заражение может быть от этой грязи!

— Это моё, это трогать не надо! — забеспокоился Петька. — Дай сюда!

— Это новый модерновый бронежилет? А чего такой пыльный? Только что со склада? Ещё в смазке?

— Не смешно! Давай сюда!

— Спокуха! Сейчас отдам! Не волнуйтесь вы так, больной! Вам вредно! — шутил санитар, перевязывая Петра, надеясь взбодрить раненого, но тот реагировал на шутки слабо.

Витька, закончил перевязывать, взял диск, повертел в руках, заметил свежие царапины, удивлённо свистнул.

— Ого! Похоже, эта штуковина тебе жизнь спасла, братуха! Бронежилет или нет, но функции бронежилета эта штука выполнила! Смотри, Андрюх, вот выщерблина от пули, вот ещё одна. А вот смотри, по бортику в центре скол, а на противоположенной стороне внутри отверстия — царапина. Как думаешь, где пуля?

— Ну? Не тяни, Шерлок Холмс ты наш доморощенный!

— В животе у него! Причём попала туда на излёте — при этих словах Витька осторожно пощупал Петькин живот, — Ну да! Вот она. А иначе у него все кишки были бы наружу!

— Повезло! — сказал Андрей, и они с Витькой уважительно посмотрели на Петра.

А тот, умоляюще, на них.

— На, держи! — сжалился Виктор и протянул ему диск.

Пётр схватил диск двумя руками и прижал к груди.

— Береги камушек — продолжил Витька, — можешь даже на шею его привязать.

— И в Терек! — сказал Андрей, и они с Витькой заржали.

— Идиоты! — слабо улыбнулся Пётр. — Человек при смерти, а они ржут! Им всё хихоньки, да хаханьки! Где мой «почётный эскорт»?

— Сейчас будет — успокоил санитар.

Бой на берегу Терека затихал. Бандитов добивали.

Завтра федеральные войска перейдут Терек и двинут на Грозный. Но Пётр Иванов узнает об этом уже после. В этот день к вечеру его эвакуировали в тыл, в госпиталь вместе с каменным диском. С ним он, даже теряя сознание, отказался расставаться. Расстался он с ним в госпитале у операционного блока, перед самой операцией. Врач и медсестра пообещали ему, что вернут диск после операции, сразу же, как он придёт в себя. И только тогда Пётр отдал диск, жалобно проводив его глазами.

Пулю из плеча ему вынули без проблем. А вот вторая пуля хотя и не глубоко вошла в тело Петра, ни чего не повредив в животе, но туда попала кровь, и в брюшной полости начался перитонит. Врачам пришлось повозиться.

Очнувшись в палате реанимации, после операции, первое, что он сказал: «Где камень?»

Медсестра его утешила:

— Здесь твой камушек, здесь. Мы подумали, вот ты очнёшься после операции и спросишь: «Где мой камень?», а мы его выкинули. И у тебя инфаркт миокарда. Вот такой рубец! — медсестра показала руками, какой рубец. — И ты бы помер и испортил бы нам все показатели. Так что сохранили мы его, тем более он тебе, как говорят, жизнь спас.

Она смотрела на него и улыбалась.

— Какая же ты ласковая, сестричка, и заботливая — поблагодарил её Петя сквозь пелену нестерпимой боли. — Я так понимаю, в медицине вы все юмористы.

— А как ты думал?

— Обезболивающий когда уколешь?

— Рано ещё. Я не могу тебе колоть каждые два часа. Терпи, казак, атаманом будешь!