Георгий Кубанский - Мир приключений 1964

Шустер раскрыл рот. Он был испуган и не пытался это скрыть.

Наступила тишина. И в ней прозвучал резкий голос Абста:

— Шустер, ответьте на вопрос начальника!

— Но я не знаю, о чем идет речь, — пробормотал пловец.

— Как это — не знаете? — Кан подошел к нему вплотную. — Где же вы были минувшей ночью? Какое выполняли задание на озере?

— Я не был на озере!

— Где же вы находились?

— Спал. Спал, как и все остальные. Спал всю ночь напролет в кубрике, от отбоя и до подъема!

Последнюю фразу Шустер выкрикнул дрожащим от волнения голосом. Он стоял, тяжело дыша, и с его висков стекали струйки пота.

Кан медленно повернулся к Абсту. Тот не сводил с Шустера глаз. Можно было подумать, что Абст видит его впервые.

— Обермаат Йозеф Шустер, прошлой ночью вы работали под водой вместе с штабс-боцманом Глюком? — спросил Абст. — Вы выполняли задание, действуя против катера?

— Нет, — возразил Шустер, решительно тряхнув головой, — нет, я был в постели. Клянусь, я спал и ни в чем не виноват.

— Глюк! — повысил голос Абст. Вызванный шагнул из строя.

— Говорите!

— Обермаат Йозеф Шустер действовал вместе со мной, — твердо сказал Глюк. — Нас было трое на озере — Шустер, Руприх и я. Мы атаковали катер, в котором находился господин Фридрих Кан.

Румяные щеки Кана потемнели. Он достал платок, вытер им лицо, сунул платок в карман и вновь оглядел строй. Он видел: пловцы озадачены, кое у кого в глазах мелькают веселые искорки.

— Руприх! — резко выкрикнул он.

Третий пловец вышел из строя, со стуком свел каблуки:

— Я матрос Конрад Руприх!

Кан посмотрел на него. Руприх выглядел таким же растерянным, как и Шустер.

— Так-так, — гневно проговорил Кан, — вы, я вижу, тоже сейчас заявите, что провели ночь в объятиях Морфея и ничего не знаете?

— Отвечайте начальнику, — вмешался Абст.

— Это правда, я спал, господин корветен-капитэн, — сказал пловец. — Мы втроем живем в одном кубрике — обермаат Шустер, штабс-боцман Глюк и я. — Теперь Руприх глядел на Фридриха Кана и адресовался к нему. — Мы давно дружим. Наши койки рядом. В столовой едим за одним столом… Отбой был, как обычно, в двадцать два часа. Мы легли вместе, я это хорошо помню. Мы уже были в койках, когда в кубрик зашел корветен-капитэн — он часто наведывается к пловцам… Вот и все. Я спал как убитый. Утром, когда проснулся, на койках находились все трое.

— И штабс-боцман Глюк?

— Я проснулся первый, а он еще спал. Храпел так, что дребезжали стекла иллюминаторов. Это правда, я могу присягнуть!

— Понятно, — прорычал Кан, вновь доставая платок и вытирая пот, который теперь уже тек у него по щекам. — Мне все понятно. Как говорится, ясней ясного. Разумеется, я убежден, что ваши слова — чистейшая правда. Все вы ночь напролет мирно храпели в койках, а некое привидение проделало дыры в днище моего катера и вдобавок утащило перо руля. А потом оно вымахнуло из-под воды на борт моторки, вцепилось мне в грудь, занесло над головой нож!.. Глупцы, вы действовали великолепно. Я очень доволен. Более того, я горжусь вами. И все, что мне нужно, — это поблагодарить вас за службу… Глюк, подтвердите то, что я только что сообщил!

— Все было так, как вы изволили рассказать, — твердо сказал пловец.

— Слава всевышнему! — Фридрих Кан поднял глаза к потолку. — А то я уже стал подумывать, что и впрямь рехнулся в вашей компании… Ну, а сейчас говорит старший. Корветен-капитэн Абст, потрудитесь объяснить, что означает странное поведение ваших людей. Говорите и знайте: виновные получат свое!

Абст, все еще стоявший в позе напряженного ожидания, теперь расслабился, опустил плечи. Он будто очнулся.

— Обермаат Шустер и матрос Руприх доложили правду, — сказал Абст. — Они действительно спали и ничего не помнят. Катер атаковал штабс-боцман Густав Глюк. Господин Фридрих Кан, вы будете удивлены, но этот пловец действовал один!

Будто ветер прошел по комнате. Строй качнулся и вновь замер.

— Однако вы не должны винить Глюка, — продолжал Абст. — Сказав вам неправду, он выполнил мой приказ… Это так, штабс-боцман?

Глюк, не сводивший с Абста широко раскрытых глаз, судорожно сглотнул и переступил с ноги на ногу. Абст вновь обратился к начальнику:

— Таким образом, я единственный виновник того, что вас ввели в заблуждение. Я признаю это и готов понести наказание.

— Но зачем вы сделали это? — вскричал Кан. — Чего вы добиваетесь?

— Я объясню… — Абст помедлил, обвел глазами пловцов. — Люди, которые стоят здесь, перед вами, — будущие герои. Придет время, и весь мир преклонится перед их подвигами во славу фюрера и германской нации. Мне очень хотелось, чтобы они понравились вам. И вот, готовясь к ночной проверке, я позволил себе маленький обман. Вам доложили, что действовать будут трое. Я же послал на озеро одного. Я знал, он справится, и вы останетесь довольны. И я подумал: тем сильнее будет эффект, когда выяснится, что не трое пловцов, а всего лишь один-единственный диверсант так блестяще работал под водой, атакуя катер. Вот объяснение моих действий. Еще раз прошу снисхождения. Но, право же, слишком велико было стремление заслужить вашу похвалу!