Владимир Корчагин - Конец легенды

Через несколько минут к Денису подошло несколько офицеров.

– Г-н Крымов, – обратился к нему вчерашний знакомый лейтенант. – Где же остров?

– Так это был необыкновенный остров, разве вы не знали?

– Знали. Ваш немец все расписал нам. Затем и пришли сюда. Но кто мог подумать, что этот чертов остров движется со скоростью торпеды. Всего шесть часов прошло с тех пор, как я забрал вас на корабль. С рассвета должно было начаться десантирование. И вот – пожалуйста… Полчаса назад командир вызвал авиацию. Самолеты прочесали океан в радиусе нескольких десятков миль, и – ничего!

– Н-да… – подал голос подошедший старик-боцман. – Недаром говорили, остров-призрак. Призрак он и есть!

– Это вы бросьте! – возразил один из офицеров. – Остров-призрак! Вот люди, которые жили на нем. И все мы видели его вчера, как на ладони.

– И раньше, говорят, и видели его, и чалились к нему, и высаживались ненароком. Но чтоб заарканить его – этому он не дастся никогда. Это все равно, что поймать «Летучего голландца».

– Ну, а что вы думаете, м-р Крымов?

– Трудно сказать что-либо определенное. У меня есть кое-какие соображения. Я, сколько мог, изучил остров. Но многое еще надо осмыслить, проверить, посчитать. Нужны серьезные исследования, эксперименты. Этим я и займусь теперь.

– Легенда осталась легендой! – весело резюмировала подошедшая Эвелина.

– Легенда вещь хорошая, дорогая леди, – возразил лейтенант. – А что будет докладывать наш командир?

– Сошлется на знаменитый Бермудский треугольник, – рассмеялась журналистка. – Ведь мы почти в нем, как мне сказали.

– Вы все шутите, мисс Эвелина. Впрочем, почему бы вам и не шутить. До свидания, господа! Надеюсь увидеть вас, мисс Эвелина, у нас в кают-компании.

– Не раньше, чем сменю свой туалет, – кокетливо улыбнулась журналистка.

Офицеры откланялись. Эвелина взяла Дениса под руку.

– Я хотела бы от всей души еще раз сказать вам самое большое спасибо, Крымов.

– Да что там, мисс Эвелина! За что?

– За все-все! И потом, я должна рассказать вам… Должна объяснить мотивы кое-каких своих поступков. Дело в том, что Курт… Я понимаю, вам неприятно даже упоминание о нем, и все-таки… Я не хочу, чтобы вы обо мне плохо думали. Так вот, с Куртом я познакомилась еще в Европе, месяца за два до отплытия в Америку, и вначале он показался мне неплохим парнем. Во всяком случае, его внешность, манеры… Словом, я ничего не имела против, чтобы время от времени встречаться с ним. Но однажды вечером…

Журналистка перевела дыхание.

– Мы много выпили в тот раз, разоткровенничались сверх меры, и он открыл мне ужасную тайну. Оказывается, он совсем не Курт Томпсон, за которого выдает себя. Нет, это еще не самое страшное. Мало ли на свете самозванцев. Но он убил Курта Томпсона, чтобы завладеть его бумагами, и сделал это так ловко, что остался вне всякого подозрения.

– Значит, наш «Курт» не имеет никакого отношения к Джорджу Томпсону?

– Нет, это тоже незаконный сын Джорджа Томпсона. Их у него, должно быть, немало. Но все состояние он завещал почему-то Курту, настоящему Курту. Так что наш «Курт» вроде бы имел даже какое-то моральное право быть обиженным.

– И отреагировал на это единственно приемлемым для него способом?

– Да, – журналистка с минуту помолчала. – До сих пор не могу понять, что заставило его раскрыться предо мной. Казалось, в нем что-то прорвалось, и он рассказал обо всем с такими подробностями, будто хотел отряхнуть с себя душивший его кошмар. Впрочем, все это дошло до моего сознания лишь на другой день. Только тем утром, проснувшись с головной болью, я ощутила всю тяжесть, какая легла мне на плечи. У меня было такое чувство, будто я сорвалась со страшной кручи и только чудом зацепилась на каком-то уступчике, обрывающемся в пропасть. Я дала себе слово больше не видеться с этим человеком. Решила на другой же день покинуть ненавистный город. Но он опередил меня, пришел тем же утром и прямо заявил, что если я открою его тайну, он, не задумываясь, убьет меня и того, кого я посвящу в эту историю. Я не собиралась разоблачать его. Но мне стало ясно, что он может убить меня независимо от того, сдержу или не сдержу я свое слово, просто чтобы избавиться от единственного свидетеля. И тогда, может быть, начитавшись детективов, я решила обезопасить себя очень остроумным, как мне казалось, способом. В письме к матери я вложила запечатанный конверт с подробным изложением всего услышанного и написала ей, чтобы, в случае, если со мной что-нибудь случится, она немедленно передала этот конверт полиции. Все это я рассказала Курту, и он понял, что я не шучу. Видели бы вы, как взбесил его мой поступок! Но письмо было отправлено. И ему ничего не оставалось, как смириться и вырвать у меня клятву, что я отдам ему злополучный конверт, не распечатывая, в тот же день, когда он будет покидать Америку. Но этого ему показалось мало. Он пригрозил мне, что если я выкину, как он выразился, еще какой-нибудь финт, он найдет возможность расправиться и со мной и с моей матерью, чем бы ему это не грозило. Да я и сама понимала, что тогда терять ему будет нечего.