Владимир Корчагин - Конец легенды

Американка молчала. Курт наклонился к костру.

– Испеклись, наверное?

Денис выкатил яйца из костра, сдул с них золу.

– Прошу к столу, господа, кушать подано!

Но шутку никто не поддержал. Обед прошел в молчании. Денис понял, что потасовка в его отсутствие окончательно сделала ребят врагами. Да и журналистка еще больше захандрила. Что же будет дальше? Надо немедленно установить наблюдение за океаном, чтобы дать знать о себе первому же проходящему судну.

Денис бросил в костер скорлупу и решительно поднялся:

– Ну, пойдем к скале?

– Зачем? – лениво зевнул Курт, снова укладываясь на свой жилет.

– Я же сказал, надо как можно скорее установить наблюдение. Теплоход может показаться каждый час, каждую минуту. Но разве мы знаем, с какой стороны он пройдет? Там, на скале,- совсем другое дело. Но ведь мало увидеть, надо еще и просигналить кораблю, надо натаскать на скалу дров для костра, соорудить там укрытие от ветра, надо наконец сделать под скалой шалаши для сна…

– А я сказал, все это чепуха! – отрезал немец.

– Ну, а ты, Жан? Что ты все молчишь? – обратился Денис к французу.

– Конечно, надо идти, о чем говорить, – вздохнул тот. – А вы как считаете, мисс Эвелина? Ведь вы у нас…

– Боже, как вы мне оба надоели! Один со своими миллионами, своим островом, своим флагом, другой с комплиментами. Оставьте наконец меня в покое. Слышите? Вы оба! И вы, м-р Крымов, тоже. Никуда я не пойду.

Денис не ответил. Молча вернулся он к костру и несколько минут сидел неподвижно, глядя на огонь, стараясь осмыслить все, с чем столкнулся в эти дни. Жизнь подбросила ему, конечно, не сладкую пилюлю. Оказаться вместо лабораторий Пенсильванского университета на этом жалком клочке суши, да еще в обществе таких спутников – удовольствие, прямо скажем, ниже среднего. Но ведь могло быть и хуже. Во всяком случае, даже здесь, на острове, все пока складывается не так уж плохо: огонь есть, еды достаточно, вода будет. Скверно, что ребята оказались такими неуживчивыми. Но и это в конце концов не так страшно. А вот срезанная ветка жасмина… Тут есть над чем подумать.

Значит, люди на острове все же есть. Люди, постоянно здесь живущие, ибо б противном случае их давно бы вывез первый же проходящий корабль. Кем же они могут быть? Можно было бы предположить, что это ученые-исследователи или просто здешние аборигены-рыбаки. Но они непременно заинтересовались бы четырьмя посторонними людьми, почти одновременно высадившимися на берег. Не знать об этом они не могут: надо быть слепым, чтобы на таком небольшом острове не заметить дым от костра, непрерывно горящего уже несколько суток.

Значит, они сознательно избегают встречи, намеренно прячутся в лесу. Но так могут вести себя либо преступники, скрывающиеся от правосудия, либо… все-таки дикари. И вот это уже страшно. Чего можно ждать от них? Как вести себя с ними? Что делать, если целая орава их вдруг вырвется из леса? Это надо было обдумать уже сейчас.

Денис встал и, не сказав никому ни слова, зашагал в сторону Китового мыса.

«Нет, с этой компанией кашу не сварить!- мысленно досадовал он, прыгая с камня на камень. – Все придется делать самому: и сушняк на гору таскать, и шалаш там устроить, и дежурить с утра до вечера. Иначе, и вправду, застрянешь здесь на годы. Надежды на спасателей больше нет. Четыре дня прошло с тех пор, как их вертолеты мелькнули над горизонтом. Значит, все поисковые работы прекращены. Вся надежда теперь на рейсовые корабли».

Занятый такими мыслями, он вышел к Китовому мысу, спустился к самой воде. Океан встретил его гулом прибоя и фейерверком искристых бликов. Горизонт еле просматривался в сплошном аквамарине солнечного дня. В лицо повеяло освежающей прохладой. Запах морских просторов мгновенно оттеснил все запахи земли и леса, снял с души горький осадок, оставшийся от разговора с иностранцами.

А что если искупаться? Вода тянула, как магнит. В прозрачной голубизне ее даже отсюда были видны серебристые молнии рыб. Живые брызги прибоя словно манили своей свежестью. Денис спустился к небольшому пляжику и, быстро раздевшись, бросился в подступившую волну.

Однако вода оказалась холодной. Пришлось основательно поработать руками и ногами, прежде чем тело перестало ощущать неприятный озноб. Зато к мышцам

вернулась привычная упругость. Проплыв, не теряя темпа, еще метров двести, Денис перевернулся на спину и, широко раскинув руки, начал смотреть на причудливо громоздящиеся облака. Давно он не испытывал такого удовольствия. Теперь из воды не хотелось выходить. Но когда, вволю нанырявшись и наплававшись, он случайно взглянул на берег, то увидел, что пляж о его одеждой отодвинулся далеко влево.