Александр Мартвнов - Последний торпедоносец

Его слушали молча. И Игорь лишь стиснул зубы, когда Денис допевал:

— Это отец у него в доме нашёл, — сказала Танька, поглядев на остальных своими странножутковатыми глазами. — И говорит: "Денису вашему отдай.»

Она тряхнула руками и с силой растянула на них большое полотнище военноморского флага. Старого флага: с синей полосой внизу, звездой, серпом и молотом. Флаг был со складками от долгого лежания.

— Ему не нравился наш флаг, — сказал Денис и вздохнул. — Свастика не нравилась, это и понятно… — он принял из рук Таньки старый шёлк. — Что с ним делать? Это же… тоже боевой. Не на стенку же.

За накрытым в эллинге столом воцарилась угрюмая тишина. Денис раскинул флаг по спинке дивана, сел рядом. Потом вдруг ожесточённо сказал:

— Я ненавижу слово «был»! Это так Розенбаум поёт. Я ненавижу слово «был», честное слово. Был дед Трофим. Был Советский Союз. Был Черноморский флот. Была наша победа. А что есть? Что есть, ребята?!

— Память, — сказал Сенька. Денис дёрнул углом рта, поглаживая флаг:

— Память… Утешил. По праздникам, или когда кто-то уходит… насовсем.

— Не расклеивайся… — Сенька покосился на девчонок… капитан.

"Да знают они!" — захотелось крикнуть Игорю. Но он не крикнул. Ещё ему захотелось драться. И в этом ожесточении он внезапно понял, что надо делать.

В ночи эллинг казался незнакомым и жутковатым, если честно. По углам шеве

лились разные жутики, которые отскакивали от луча фонарика и снова начинали копиться за спиной. Смешно было бояться темноты после всего, что с ним было на этих каникулах, но Игорь боялся и ничего с собой не мог поделать.

Флаг лежал там же. На диване. Когда Игорь коснулся его, то отчётливо ощутил: в эллинге есть люди. Ощущение было таким внезапным, что спина взмокла, а ноги подогнулись.

Игорь обернулся — быстро, чтобы страх его не убил.

Никого. Только плавно разошлась в стороны темнота… нет, не темнота. Игорь почти увидел людей — они стояли двумя шеренгами, образуя коридор. Игорь не видел лиц, но различал гюйсы и полоски тельников. В следующий миг видение пропало. Но с ним пропал и страх. Люди изгнали его прочь.

— Я возьму? — тихо спросил Игорь, складывая флаг. — Я… мне на дело. На хорошее дело. Честно.

Темнота молчала ободряюще.

К подножью Мечкамня Игорь пришёл около двух ночи. Скала — молчаливая и грозная — в самом деле казалась мечом, проросшим из этой древней земли. В ней таилась… нет, не угроза. Скорее холодная насмешка: ну что, букашка? Я видела и не таких, как ты. Греки в гребнястых шлемах шли этими берегами. Были тут белокурые свирепые готы. Пришли и ушли русы. Нахлынули полчища османов. И снова вернулись русские. А я стояла, глядя на их суету. И буду стоять, когда вас не станет.

— Посмотрим, — процедил Игорь. Поправил укладку за плечами.

И звякнул карабинами(1)…

… На трети подъёма Игорь понял, что попал.

Он приник к скале, которую не могли покорить — Наташка говорила — лучшие альпинисты. Пот заливал глаза, драл кожу по всему телу. Руки и ноги дрожали.

Игорь прислонился горящей щекой к прохладной скале. Вниз? Да, вниз. Осторожно — вниз, по проторённой дороге. Он ещё успеет вернуть флаг в эллинг.

— Чёрта с два, — процедил он, поднимая лицо. И увидел перед самыми глазами глубоко врезанные в скалу знаки, выписанные алой и чёрной краской. А может… может, просто кровью и сажей?

Скруглённая свастика и два значка — похожий на наконечник стрелы и тот, который носили на мундирах ЭсЭсовцы.

Знаки справа не были ему знакомы(2). Но что-то такое шевельнулось внутри. Как будто — чуть выше — прижимался к скале отчаянный мальчишка с яркими глазами и копной соломенных волос — тот, кто лез на эту скалу в незапамятные времена: доказывать храбрость, встречать рассвет или просто чтобы показать: я могу! И сейчас он обернулся, протянул вниз руку и со смехом сказал: " Лофа, маттахарья! Фрамфрам!"(3)

Игорь почти услышал эти слова. Стиснул зубы. И… понял, куда надо встать, чтобы продолжить подъём…

1. Имеется в виду делать альпинистского снаряжения.

2. Руны «тиваз» (руна бога побед Тива) и «совило» (руна Солнца). Готы, жившие в Крыму, были уже христианами, но широко пользовались "наследием предков".