Елена Волкова - Замок

Он бросился на кровать, ему хотелось рыдать и рвать простыни зубами, слезы отчаяния душили его. "Плачь! Плачь! — раздался в его голове насмешливый, неизвестно кому принадлежащий голос. — Молодой и он же, судя по всему, последний граф Кронверк — вампир!.. Ну, если Вы, господин граф, ничего больше не в состоянии предпринять, можете лежать здесь и проливать слезы. А также дожидаться, когда люди с осиновыми кольями и серебряными пулями придут за Вами!"

Он вскочил и сел на кровати. "А ведь верно! Ведь они будут искать и меня! Возможно, меня — в первую очередь! Что же делать? Надо спрятаться. Как противно прятаться, разве я трус?"

Он встал и зашагал по комнате, пытаясь сосредоточиться и составить план действий.

"Возьми себя в руки, Ксавьер Людовиг, — говорил он себе. — Ты попал в засаду, ты окружен врагами, что ж, не в первый раз. Нужно прорываться и при этом уничтожать, уничтожать, уничтожать врагов! А умереть всегда можно успеть — выйти на солнечный свет — и все кончено. Но будет ли это смерть со славой, если при этом ты оставишь округу на растерзание тварям? И сколько их всего? Скольких я видел? Пятерых? Шестерых? Не исключено, что где-то есть еще… Что я знаю о вампирах? То же, что и все: они боятся серебра и креста, не выносят чеснока. Убить их можно святой водой, серебряной пулей или вонзив в сердце осиновый кол. Также для них смертелен солнечный свет. Но я не могу прикоснуться ни к серебру, ни к кресту, ни выйти на свет. Может быть, люди справятся сами? А если вампиров не пять и не шесть, а гораздо больше?.. Книги! Старые записи, архивы предков! Возможно, кто-либо когда-либо что-либо слышал и есть другие средства…"

Дверь из его спальни вела в кабинет, который в свою очередь сообщался с библиотекой. Там были выходы и в коридор, но они были заперты на ключ — ни старый граф, ни госпожа графиня не читали других книг, кроме Библии. "У меня есть несколько часов", — решил Ксавьер Людовиг и открыл дверь кабинета из своей спальни.

Но при взгляде на полки, уставленные томами разных размеров, отчаяние вновь охватило его: "Разве я успею хотя бы бегло просмотреть все эти книги?! А самые старые, где рукописный текст и каждая строка — как кружевная лента? Понадобятся даже не дни — недели, чтобы прочесть их! В моем же распоряжении всего несколько часов. Скоро здесь будет полно народу… Потайные ходы! Эта тварь проникла в мою спальню через потайной ход!"

Он вернулся и прошел к тому углу, в котором исчезла накануне вампирша. "Только бы здесь не оказалось какого-нибудь особого секрета!" — думал он, ощупывая дубовую обшивку панелей и скрепляющие их резные ореховые планки. Он нашел этот ход довольно быстро и почти случайно: на планку и панель нужно было не надавливать, а оттягивать на себя. Приложив немалое усилие, он открыл панель в самом углу, из узкого отверстия пахнуло сыростью и холодом, как из подвала. Он шагнул в проем и закрыл за собой панель. Снова налег плечом, пробуя, как открывается изнутри, — это оказалось гораздо проще, чем открыть снаружи, доска отъехала в сторону легко и беззвучно. "Этот люк предназначен для проникновения из хода в спальню, а не наоборот. Зачем?"

Поначалу он даже не заметил, что не нуждается в освещении. Он не мог бы сказать: просто ли чувствует, что в этом тайном переходе одна стена — стена спальни — сухая и сложена из кирпича, другая, сырая и холодная — из серого камня, а сам ход довольно просторен, или же он обрел способность видеть в темноте, как кошка. Он шел вперед спокойно и уверенно, как по хорошо освещенному помещению. "Я должен изучить все эти потайные ходы, если хочу помочь людям уничтожить тварей", — и снова услышал насмешливый голос: "Ты и сам тварь". "Ничего, — сказал он спокойно, как о давно обдуманном решении. — Себя я всегда успею уничтожить".

Вскоре он все же заметил, что ориентируется в полной тьме совершенно уверенно. "Я вижу в темноте, как кошка?" — спросил он сам себя. И сам себе ответил: "Но ведь я ничего не вижу глазами. Между тем в этом коридоре я уже сделал несколько поворотов и не наткнулся на стену, поднялся и спустился на несколько ступеней и ни разу не споткнулся. Как это возможно? Неужели я передвигаюсь во мраке, как летучая мышь?" — и сердце его вновь тоскливо сжалось: "Ты тварь, Ксавьер Людовиг, за тобой будет охота!"

— Прочь эти мысли, граф Кронверк! — крикнул он вслух. — Думай о другом!

И действительно, справа от себя он увидел светлое пятно. Это оказался глазок, через который видна была вся Танцевальная зала: мебель, зеркала и люстры скрыты под полотняными чехлами. Вид на залу открывался сверху, почти из-под самого потолка, обзор был отличным.