Михаил Демиденко - За Великой стеной

Потрошили бедных. Они платили таможенные пошлины. Чтобы пронести через границу лишний подарок родным, люди надевали на себя по нескольку шерстяных кофт и свитеров, отчего казались упитанными сверх нормы и медлительными в движениях. Сколько Дин пронесла на себе плащей или блузок? Возможно, она обмоталась шерстяной тканью, как куколка шелкопряда. Голь на выдумки хитра. На каждой руке у нее было по нескольку швейцарских часов — самых дешевых в мире, потому что купила она их на капиталистической помойке — в Гонконге. Еще она несла с собой тетради Пройдохи, он приказал взять их у Томаса, сторожа фирменного магазина «Батя». Если бы маоисты обнаружили записи вьетнамца, Дин сгинула бы в застенках Гунаньцзюя [38] Гунаньцзюй — китайская госбезопасность. . Пройдоха все же был мерзавцем, заставив девушку так рисковать. К счастью, она не знала, что везла с собой в сумке. Вернуться в Гонконг она должна была через Макао, что вполне естественно — между двумя колониями существовало регулярное сообщение, и многие пользовались этим путем.

Пройдоха жил у брата рикши господина Фу, катавшего «нумизмата» на куе-куе — ручной двухколесной коляске — подарок Востоку английского изобретателя. Пройдоха оправдывал свое прозвище — он прилип к Цюю, доброму человеку. И так как приехал к его брату в праздник весны, Цюй-третий — младший брат — кормил и поил гостя с подружкой, дочкой господина Фу Дженни. Возможно, Цюй был даже доволен, ибо гости в праздник весны желанны в китайских семьях, по поверью, они приносят счастье.

Последняя тетрадь Пройдохи

«Цюй-третий ушел к собакам: он нянька у двух тибетских, лохматых терьеров Блэка и Вая. Придумал же хозяин клички псам. С такими деньгами, как у хозяина терьеров, можно позволить любую блажь — каучуковые плантации дают живицу, и она течет ручейком золота. Цюй-третий так и не скопил денег на подарки родителям невесты, на свадьбу, не выполнил главной обязанности перед предками — он бездетный, холостой. Неужели и я останусь «голой веткой»?

Дженни! Настоящее ее имя Сяо-фуэй, Крошечка. Она пьет спиртное, как буйвол мутную воду на водопое. Куда в нее столько влезает! Напьется и давай куролесить. Цюй-третий не удивляется: он знает, что Сяо — Дженни — дочка хозяина его старшего брата Цюя-первого, вот и молчит, терпит нас. Ему ли, няньке двух псов, удивляться. Он расчесывает им шерсть, водит гулять, готовит специальные блюда по поварской книге для собак. Сегодня Цюй-третий повез их на машине в парикмахерскую делать прически.

...Дженни полезла ко мне с поцелуями. От нее несло, как из гнилого болота запахом тины. И что за идиотская привычка целоваться! Кричит, что я не умею целоваться, а мне просто противно. Зато потом она нежная, как все китаянки.

Денег мало, а у Сяо — Дженни совсем нет. Она не знает им цену. Ей дай миллион, она в три дня размотает. Быстрей бы избавиться от нее! Но пока рано. Она обещала свести меня со стоящим человеком. Я ему пристрою дневник.

Мои записи! Вы должны рассказать правду людям. Я ничтожный человек, Сяо-Ке (маленький Ке), но ведь должен же и я совершить в жизни что-нибудь значительное, поджечь танк врагов. Я, как и мой брат, вовремя не дезертировал из армии врагов в джунгли к друзьям.

Как избавиться от Дженни?

Быстрей бы приезжала Дин, привозила бы дневник! Я получу за него много, нам хватит, чтобы уехать с Дин к матери в Сайгон. Брат умер, мама живет одна. Она будет рада.

Завтра я встречусь с каким-то журналистом. Решится судьба. Я опасаюсь Дженни. Попробую описать происшедшее. Наверное, это последняя запись в последней тетрадке. Прощай, дневник! Много-много дней ты был для меня единственным верным другом, только тебе я открывал мысли, я привык к тебе, как Цюй-третий к Блэку и Ваю.

Дженни уже надоело прятаться. Ее сумасбродство выдохлось, и если она еще не ушла к отцу, так только потому, что боится наказания. Я пугаю ее как могу, растравляю ее обиды. Пришлось попросить Цюя-третьего продать мои новые часы, чтобы купить спиртного «дырявой туфле».

Я упросил ее сходить и позвонить откуда-нибудь в Гонконг нужному человеку. А это опять расходы.

Что будет, то будет, от судьбы не спрячешься. Дженни ушла звонить знакомому журналисту, а в это время во двор вошла девушка. Я вначале подумал, что к Цюю-третьему приехала родственница с континента. Они там все ходят в синей одежде, девушки подстрижены коротко. Но это оказалась Дин.