Луи Буссенар - Из Парижа в Бразилию

— По этой дороге гоняют в Сибирь ссыльных.

— А…

Через неделю наши путешественники благополучно прибыли в Омск, столицу Западной Сибири.

Столица Западной Сибири. — Пребывание в Омске. — Жаку очень нравятся степи. — Море без качки. — Первые холода или «зазимье». — Санный «первопуток». — Отъезд. — Дорожный костюм для езды по Сибири. — Шампанское среди степи. — Ишимский острог.

Торопясь проехать поскорее громадное расстояние между Москвою и Омском, Жюльен де Кленэ имел определенную цель.

Ему захотелось завести своего приятеля подальше и тем лишить его каких-либо шансов на возвращение назад в одиночку.

Он надеялся, что по мере дальнейшего своего углубления в бесконечные степи этой азиатской страны подневольный путешественник все меньше и меньше будет протестовать против совершившегося и, кроме того, попривыкнет к трудностям.

Как Жюльен предвидел, так и случилось. Чем дальше ехали приятели, тем веселее становился Жак Арно и приходил с каждой переменой лошадей, с каждым появлением нового ямщика на козлах тарантаса все в лучшее и лучшее расположение духа.

Чем далее проникал он в этот неведомый мир, тем туманнее представлялась ему покинутая европейская цивилизация. Временами по поводу какой-нибудь необыкновенной встречи, или странного костюма, или оригинального типа в душе Жака оживали воспоминания о Европе, но теперь они уже не возбуждали в нем желания вернуться домой, а только порождали ассоциации, будили мысль.

Такой прогресс в настроении друга, бывший следствием быстрого переезда через страну, не похожую ни на какую другую, бесконечно радовал сердце Жюльена де Кленэ. Он имел теперь основание надеяться, что его друг сделается для него более приятным спутником, чем до сих пор, и перестанет исполнять роль живого багажа, безучастного ко всему окружающему и даже к своей собственной участи.

Жак уже больше не поднимал вопроса о своей отставке. Он добросовестно послал к черту свою канцелярию, научился на ломаном русском языке покрикивать на ямщиков: «Пашоль», — и не пропускал случая щегольнуть на станциях своим знанием нескольких фраз, которые, впрочем, вследствие некоторой фантастичности выговора, были для сибиряков не столько понятны, сколько удивительны.

Таково было настроение нашего канцелярского чиновника, когда он тройкой в тарантасе торжественно въезжал в Омск, столицу Западной Сибири.

Омск — довольно красивый город, расположенный при слиянии Оми и Иртыша, на обеих берегах первой и на правом берегу последнего. В нем до 18 тысяч жителей, по преимуществу чиновников, купцов и золотопромышленников.

Крепость в Омске построена в 1760 году и теперь, конечно, устарела, но все-таки она до сих пор представляет один из важнейших форпостов Западной Сибири.

Имея в карманах целую кучу рекомендательных писем от влиятельных лиц, наши друзья были радушно приняты местным бомондом и очень весело провели время. А пробыли они в Омске немало. Благоразумный Жюльен рассудил, что первую часть путешествия лучше совершить до наступления холодов, чтобы дать Жаку постепенно привыкнуть к сибирскому климату и местным обычаям и лишь после этого повезти его далее по северной стране.

Кроме того, он еще опасался, как бы Жак, приехавши в Москву зимою, не вздумал наотрез отказаться от санного путешествия по бесконечным снежным равнинам. Это очень легко могло случиться, так как тогда ретироваться было еще не поздно. Но теперь, в глубине Сибири, настаивать на возвращении смешно, потому что отсюда решительно все равно куда ехать: что назад, что вперед.

К своему величайшему удивлению Жюльен вдруг увидел, что Жаку необыкновенно понравилась необозримая степь, окружающая город.

На подневольного путешественника произвела сильное и вместе с тем приятное впечатление эта бесконечная, необъятная равнина, покрытая лишь травою и на вид переменчивая, как море, в зависимости от погоды.

В сумрачные дни, когда по небу ходили облака и по степи гулял ветер, трава волновалась, как океан, и принимала темный оттенок, напоминая сумрак бездны. В хорошую погоду, когда ярко светило солнце, степь переливалась всевозможными оттенками зеленого цвета, — сочетаниями самыми разнообразными и неожиданными и вместе необыкновенно приятными для глаз.

И Жак, вдруг полюбивший степь со всем пылом природного сибиряка, целыми часами предавался безмолвному созерцанию.