Фрэнк Бук: Беглец на пароходе

В ту же секунду я услышал отчаянный вопль. На бегу леопард сшиб с ног боя-негритёнка, который тащил куда-то два ведра воды. Откуда вдруг появился на мостике этот мальчишка, представления не имею!

Вёдра с грохотом покатились в разные стороны, разлилась вода, мальчик с криком метнулся к той двери, через которую вошёл. Растерянный леопард, очевидно, решил тоже улизнуть через эту дверь. Оба они, по-видимому, плохо соображали, что с ними происходило в эту минуту. Но, очутившись опять лицом к лицу с леопардом, негритёнок не растерялся: увидев конец верёвки, свисавший с реи над его головой, он подпрыгнул, с ловкостью обезьяны поймал этот конец и полез наверх, быстро работая руками и ногами и не забывая в то же время отчаянно вопить.

Я воспользовался растерянностью леопарда, который, подняв голову, с самым глупым видом размышлял над таинственным исчезновением мальчишки, и перезарядил револьвер холостыми патронами. Как только это было сделано, я возобновил стрельбу, и снова погнал леопарда к лестнице.

Наконец он догадался взбежать по ней наверх. Первая часть нашей задачи, таким образом, оказалась выполненной.

Тем временем разбуженные выстрелами пассажиры с ужасом наблюдали через окна своих кают за нашей охотой.

Теперь леопард кружился по верхней палубе, не решаясь войти в открытую дверь салона. Мы продолжали преследовать его по пятам. При каждом повороте он оборачивался и рычал, оскаливая зубы. Тогда я останавливался и давал ему успокоиться, но в одну из таких минут крики напуганных пассажиров придали ему смелости. Зверь припал к полу, готовый к прыжку.

— Али! Карабин…

Он почти бросил его мне в руки. Держа палец на спуске, я приготовился застрелить леопарда на лету, во время прыжка… но он не прыгнул..

Делаю полшага вперёд. Он зарычал, но отступил.

— Али! Попробуй из револьвера!

Али выстрелил, и зверь опять бросился в бегство.

Это становилось утомительным.

Наконец, на миг остановившись перед открытой дверью, леопард, казалось, задумался, затем, сделав ещё один круг и поняв, что все другие пути отрезаны, решительно проскочил в дверь. Мы тотчас же её захлопнули.

Передохнув немного, мы взялись за клетку. Установили её против дверного проёма, подняли решётку; быстро открыв дверь, плотно придвинули клетку, чтобы при попытке выйти тем же путём зверь не мог миновать её.

После этого я поспешил вниз; поднявшись по внутренней лестнице, прошёл на кухню и приоткрыл ведущее в салон окно, через которое обычно передавались блюда. Просунув сквозь это окно длинный бамбуковый шест, пытаюсь таким путём загнать леопарда в клетку.

Леопард выразил недовольство моей тактикой, грызя зубами конец шеста и злобно рыкая. Затем он ушёл в угол, улёгся на полу и, казалось, решил не обращать на меня внимания.

Тогда я закрыл окно в салон, спустился в свою каюту, захватил лассо, с которым обычно никогда не расстаюсь в поездках, и перезарядил револьвер боевыми патронами. Я вернулся на кухню, снова открыл окно в салон и полез через него навстречу моему леопарду. Когда на кухне уже оставались только мои ноги, я услышал позади себя возглас помощника капитана:

— Что вы делаете? Вы, кажется, совсем сошли с ума?

Мне некогда было отвечать. Да и что тут ответить?

Я решил сделать всё возможное, чтобы заставить этого идиота леопарда вернуться в его клетку.

Один конец лассо я перебросил к двери, где стояла клетка. Там его поймал Али.

— Когда прикажу, тяните за этот конец сразу и быстро, — скомандовал я.

Посреди салона, окружённый стульями, стоял большой стол. Я без труда прыгнул на него. Леопард лежал и не шевелился по другую сторону этого стола.

Держа наготове лассо, приближаюсь к нему.

Внезапно зверь испустил яростное рычание, и его передние лапы разом очутились на столе.

Стоя на задних лапах, он смотрит на меня. А я на него. Секунда… другая… третья…

И снова он отступает, ворча, в угол.

Как только он успокоился, я, тщательно нацелившись, метнул лассо.

Оно обвилось вокруг шеи зверя, я резко рванул свой конец и одновременно крикнул Али и матросам:

— Тяните!

И тогда, увлекаемый натянувшейся верёвкой, леопард заскользил, опрокинувшись на спину, по натёртому паркету к открытой двери клетки.

Напрасно он рычал, стараясь ухватиться лапами за ножки стульев.

Но вдруг движение прекратилось. Верёвка продолжала натягиваться, но зверь больше не двигался. Его тело остановилось под прямым углом к верёвке, зацепившись за выступ перегородки. Полузадушенный лассо, он хрипло рычал и не мог двинуться с места.