Дэвид Гоулмон - Древние

— Похоже, кто-то с ней работал. Что это вообще за чертовщина?

Коллинз не отвечал. Он замер в дальнем конце, у гигантской — примерно семь на пять метров — застекленной карты. В свете мощной лампы можно было разглядеть раму хитроумной конструкции: к ней тянулись специальные шланги для откачки воздуха и подачи азота.

— Боже, — прошептал Карл, когда понял, что это за карта.

Он встал рядом с Джеком и задрал голову. На первый взгляд просто древняя карта Средиземноморья, нарисованная на какой-то диковинной бумаге с ветхими краями и уголками. Ей было много-много лет, однако вовсе не возраст экспоната так поразил полковника. Карлу пришлось отступить назад, чтобы рассмотреть все как следует. В самом центре красовался большой остров, образованный четырьмя концентрическими кольцами суши, а вокруг него — большое море, которое когда-то называли Средиземным океаном.

— А это что еще такое?

— Мистер Эверетт, свяжитесь с руководством и сообщите, что мы захватим кое-что с собой на базу. ФБР сюда пускать нельзя. Монро придется сажать Крюгера за то, что наверху. Должно хватить.

— Хорошо. Кстати, Джек, ты думаешь о том же, что и я? — Карл внимательно разглядывал остров, которого просто не должно быть посреди моря, некогда бывшего океаном.

— А думать и нечего. — Он ткнул пальцем в золотую пластину под огромной картой давно погибшего мира. — По-моему, тут все ясно написано.

Джек шагнул в сторону, и Эверетт подошел ближе. Карл зажмурился и потряс головой.

— Да, пожалуй, наши оценят это куда лучше ФБР.

Табличка переливалась в ярком свете, и у обоих друзей похолодело внутри. Там было выгравировано одно-единственное слово: «Атлантида».

Через час слуг стали перевозить в безопасное место. Там им сообщат о возможном судебном преследовании за соучастие в скупке краденого антиквариата. Достаточно припугнуть, и они расскажут все, а потом будут молчать.

Ребята из «мастерской Эрни» как раз установили последнюю дверь, заменили проводку и предохранители. Группа «Событие» уже замела следы и собирала вещи. Только теперь в дом пустили специального агента Монро.

— Привет, Билл, — приветствовал фэбээровца Коллинз, и тот пожал протянутую руку.

— Говорят, полковник, у вас недурной улов?

— Останется и тебе — на благодарность с занесением в личное дело. — Джек взял Билла под локоть и отвел в сторону. — Послушай, с этим Крюгером все далеко не так просто. Выясни о нем как можно больше. Тут спрятана всякая чертовщина, и он твердит, что раз мы ее нашли, теперь нам конец.

— Разве не все воротилы так говорят, когда попадутся?

— У него что-то такое во взгляде… не пойму. Но он не тюрьмы боится.

— Ладно, попробую из него все вытащить. Главное — сработать тихо.

— ФБР не должно ничего пронюхать. Подержи его подольше, чтобы мы успели разобраться с его коллекцией. Можешь намекнуть судье, что Крюгер сбежит и его не стоит выпускать под залог? Хотя бы на первое время?

— Ладно, потяну… Значит, мне верхняя комната, а все самое интересное Райан загружает, и оно едет к вам?

— Прости, директор Комптон засекретил нижнюю комнату — ей займутся наши ученые. Не переживай, Билли, тебе тоже много занятного досталось. Там настоящая корона Карла Великого!

— Шутишь?

Джек только усмехнулся и исчез в темноте.

Частный рейс «Зулу 1782»

Над Атлантическим океаном

Уильям Уинтроп Томлинсон происходил из богатой семьи, известной со времен Войны за независимость. Корни ее уходили еще глубже, в Европу. Аудиторам налогового управления понадобилась бы сотня лет, чтобы распутать сложную сеть подставных фирм и выяснить, что он в триста раз богаче, чем известный персонаж, который красуется на первом месте в списках самых состоятельных людей Америки и всего мира. Томлинсон мудро распорядился семейным богатством и стал наиболее влиятельной фигурой в коалиции. Деньги были для него не целью, а лишь средством достичь заветного — власти. Власти и могущества.

Томлинсон смотрел в иллюминатор на ночное небо. Его личный «Боинг-777» направлялся в Нью-Йорк. На изящном столике вишневого дерева стояли бокал вина и тарелка с недоеденным салатом.

Один из помощников протянул ему факс, но Томлинсон все с тем же отсутствующим видом вглядывался в темноту.

— Сэр, тут важное сообщение, — тихо произнес молодой ассистент.

Не отрываясь от иллюминатора, изысканно одетый Томлинсон протянул левую руку и взял бумагу. Ассистент молча отошел в глубь просторного салона — там находились рабочие помещения. Затем Томлинсон отхлебнул из хрустального бокала вино двухсотлетней выдержки из собственных погребов в недрах самолета и, вволю насладившись глубоким вкусом, наконец глянул на бумагу.