Борис Полевой: Золото

- Никак нет, все правильно. Вот в письме прямо сказано, что они несли их оттуда.

- Шестьсот километров по немецким тылам?

- Так точно.

- Да читайте же письмо, какого черта!

Где-то на другом конце провода сквозь звон и потрескиванье необычно торжественно зазвучал голос майора:

- «Товарищ, который найдет эту книжку! К тебе обращаемся мы, три советских человека. Когда ты это найдешь, нас не будет в живых…»

- Они погибли?

- Никак нет, живы, товарищ генерал! - Голос майора опять сорвался на мальчишеский веселый тембр. - В том-то и штука - живы! Все живы!

- Где они?

- Направил на медпункт. Находятся в тяжелом состоянии.

- А кто такие?

- Два парня и девушка. Один парень - совсем мальчишка. Дивчина тоже вроде подростка. Она в сознании. Рассказывала, что несет ценности от самого того города. Такая чудесная девушка, товарищ первый… У нее глаза…

- Ладно, читайте записку.

- Слушаюсь… Ну, тут они перечисляют свои имена и адреса. Вот: «Мы просим тебя, товарищ…» Это они обращаются к тому, кто их найдет, «…взять спрятанный под корневищем мешок с ценностями, принадлежащими государству, и доставить его…» - Голос майора сорвался.

- Ну, ну, «и доставить его»… Что вы, не разбираете, что ли?

- Никак нет, разбираю, «…и доставить его в ближайшую партийную организацию». И еще они тут в письме просят передать последний привет доблестной Красной Армии, Ленинскому комсомолу, большевистской партии. Они просят сказать… вот это замечательное место я вам прочту: «…мы сделали все, что могли, и не выполнили задания только потому, что заболели, ослабли… ослабли…»

Трубка смолкла. В ней слышался сухой шорох взволнованного дыхания.

Генералу почудилось, будто холодная пластмасса жжет ему ухо. Бурые доски блиндажа, обмерзшая стенка земляного колодца, позолоченная солнечными лучами, померкшая кисточка ацетиленового пламени, бесполезно дрожавшего над настольной лампой, стол, точно скатертью покрытый исчерченной рабочей картой, - все это смазалось в теплом тумане. Рядом неясно маячила фигура порученца.

Генерал резко отвернулся.

- Чего стоите, погасите лампу! - сердито буркнул он. Только после этого ворчливо, но каким-то новым голосом он сказал в трубку: - Довольно. Немедленно под надежным конвоем направьте ценности сюда, ко мне на КП. Ну да, пункт прежний. С ценностями направите подробное донесение об обстоятельствах дела, приложите эту записную книжку. Людей немедленно перевезти в медсанбат при враче, беречь как зеницу ока, головой отвечаете… Стойте, насчет людей отставить. Я пошлю за ними свою машину с подполковником медслужбы.

Генерал отдал адъютанту соответствующие распоряжения и, когда тот исчез, снова прильнул к трубке:

- Слушайте! Это опять я, первый. А какие они, эти люди? Опишите.

- Девушка очень молоденькая, очень милая, похожая на подростка… кудрявая… прекрасные серые глаза… Вы знаете, товарищ первый, такие глаза…

- Тьфу! Вам сколько лет, майор?

- Двадцать пятый, товарищ генерал.

- Вот и видно, что двадцать пятый. Глаза! Я разве о глазах спрашиваю? Как эти люди выглядят?

- Очень истощены, ослабли. Парни почти не говорят, а девушка…

- Опять девушка!

- Виноват, я только хочу сказать, что девушка рассказывает, что они шли до самого позавчерашнего утра, шли будто бы по ночам, а потом, когда на дорогах началось ночное движение, углубились в лес. Трудно поверить, но, кажется, это так. Девушка передала мне немецкую карту с дислокацией войск противника в этом районе, теперь устаревшую, и секретный пакет из штаба «Центр» командиру группы неприятельских войск.

- Так какого же черта вы молчите? Какой пакет? С чем пакет?

- Срочный пакет, товарищ первый. В нем командующий группой «Центр» передает категорический приказ ставки Гитлера остановить наше наступление. Решительно. Немедленно. Любой ценой…

- Дата приказа?

- Он передан пять дней назад.

- Ну, цену они уже заплатили хорошую, - усмехнулся генерал. - Пакет и карту ко мне.

- Выслал часа два назад, товарищ первый. Сейчас получите.

- Так, значит, «решительно, немедленно, любой ценой»? Круто, баском командует… Да, кстати, откуда у партизан этот пакет?

- Девушка рассказывает, что они четыре дня назад перехватили немецкого офицера связи.

- Истощенные? Еле живые?

- Так точно, товарищ первый.

- Гм… Где же вы их нашли?

- Нашли случайно. Капитан Сурков двигался в обход параллельно дороге. Вдруг в лесу - автоматная очередь. Одна, другая, третья. Думали - засада, осторожно обошли. Видят - лежат в снегу неподвижно трое, их совсем уже замело, товарищ первый. У девушки на коленях автомат. Над головой к дереву пригвождена штыком эта самая записная книжка. Девушка сначала и говорить ничего не могла, только плакала да трогала у бойцов полушубки, винтовки… Ей казалось, что она нас во сне или в бреду видит, честное слово! Потом рассказала, что о нашем наступлении они только догадывались, но думали, что до фронта остается еще километров сто. Она в волков стреляла, товарищ первый, вот как… Совсем худенькая, но лицо прекрасное, точно из слоновой кости выточено, и глаза огромные, серые, как две фары сияют…