Альтернативный солдат. Или приключения юного балбеса в доме престарелых, веселые и не очень...

У входа в зал, где Полина накрыла стол, Стас остановился. Рука коснулась молнии на ширинке – не хватало опозориться! – ладонь прошлась по волосам, пальцы расправили воротник рубашки. Взгляд пробегает по комнате, на мгновение задерживается на огромном, в полстены, окне. За цветными витражами продолжает бесноваться метель, ветер перемешивает снег с холодом. «Опять? Похоже, старческое слабоумие может быть заразным, - подумал Стас. – Надо принимать срочные меры»!

- Прекрасный вечер, дорогая! На первое ты, на второе цыпленок, на третье, надеюсь, опять будешь ты, - торопливо «выдал» Стас неуклюжий комплимент в стиле мелкого лавочника первой половины прошлого века. От сказанной пошлости покраснел и опустил голову, ожидая жгучей насмешки, однако на Полину вульгарная фраза произвела самое лучшее впечатление. Она прерывисто вздохнула, краска бросилась в лицо, голос зазвенел от радости:

- Я так рада, что тебе нравится!

Что именно, уточнять не стала.

К утру метель стихла. Ветер еще пытался закручивать снежные жгуты, но получалось плохо – слабые порывы воздуха тащили снег рассыпающимися горстями, но стихали в изнеможении возле заборов и стен. Земля покрылась застывшими белыми волнами, дорога угадывалась только по редким асфальтовым проплешинам. Стас добрался до автобусной остановки злой и усталый. После метели настал лютый холод, ветер студит лицо до ломоты, ноги скользят на ледяных буграх, которыми покрыта дорожка от дома Поспеловых до дороги. Но если сойти на обочину, провалишься по пояс в снежный занос. На остановке Стаса никакая маршрутка, естественно, не ждала. Хилый навес из крашеных водопроводных труб и трех кусков рифленого железа вместо крыши продувается со всех сторон. Стас окоченел через пять минут. Скромная куртка на синтипоне согревала не лучше туалетной бумаги, кроссовки начали быстро превращаться в деревянные колодки. «Зимние» джинсы, всегда плотные и теплые, почему-то стали похожи на тоненькие летние брючки из ткани для носовых платков. Содрогаясь от холода, Стас тоскливо огляделся – вокруг ни души, где-то далеко горят редкие огни уличных фонарей, в застывшем мире царит кладбищенская тишина и стужа. Попробовал сделать гимнастику, то есть побегать туда-сюда по остановке и несколько раз присесть. Не помогло. Даже хуже стало, потому что смерзшаяся одежда противно холодила и отвратительно хрустела, будто маленькие косточки ломаются на морозе. Стас устал, запыхался, но теплее не стало. Где-то вдалеке раздался рык автомобильного мотора, лучи фар выстрелили желтыми раструбами. Из-за снежных заносов показалась оскаленная морда маршрутного автобуса. Переваливаясь, словно объевшаяся помоев свинья, пыхтя выхлопными газами и взревывая от натуги пожилой ПАЗик ползет по занесенной сугробами дороге. Стас обрадовался несчастному тарантасу, как еврей земле обетованной. Даже бросился навстречу, так как не было терпения дождаться. Водитель заметил одинокую фигурку человека, что сумбурно машет ручками и подпрыгивает. Опасаясь раздавить сумасшедшего, сбавил ход и открыл двери. Стас впрыгнул в салон, за спиной лязгнули раздвижные створки, струя теплого воздуха от обогревателя обласкала лицо и руки. Счастливый и обессиленный Стас упал на сиденье. Негнущиеся пальцы кое-как ухватили денежку и положили на капот. Водитель кивнул, не глядя спрятал деньги и продолжил борьбу со стихийным безобразием на дороге.

В половине седьмого утра интернат еще спит. Или делает вид, что спит, потому что вставать раньше, чем положено по распорядку дня, старикам не разрешается. Стас открыл входную дверь собственным ключом – на днях сделал копию, как знал! – прокрался к себе в комнату. В автобусе немного согрелся, но не до конца. Холод убил сон, спать категорически не хотелось, вдобавок появился лютый голод, словно не ел три дня. Однако в столовой, кроме остатков вчерашней каши на воде, ничего нет, это Стас знал точно. Пришлось заварить жиденький пакетиковый чай подозрительного вида и вкуса и пить его без сахара вприкуску с черствым хлебом. Полуголодный, но с раздутым животом, Стас поднимается по лестнице. На площадке второго этажа его встречает Марьяна.

- Набегался, кобелек? – с усмешкой спрашивает она. – Чай, все силы отдал, не пожалел. Сразу видно.

- Ну … это, - пожимает Стас плечами. – Надо!

- И правильно! Если очень надо и девица хороша, должен постараться как следует. Что б и ей … тово! … хорошо было, - ответила Марьяна.