Альтернативный солдат. Или приключения юного балбеса в доме престарелых, веселые и не очень...

- Твой отец точно не придет сегодня? – спросил Стас.

- Точно. А если придет, что с того? – спросила Полина.

- Неудобно. Он мой начальник.

- Ну и что? Ты не пожизненно будешь уборщиком в интернате, деньги тебе платит государство. И вообще, отцу не до тебя, - отмахнулась девушка.

- Опять что-то случилось?

- Нет, просто ты – не обижайся, ладно? – слишком маленькая пешка.

- Ну, вообще-то, да, - согласился Стас. – Но так будет не всегда!

- Конечно-конечно, - засмеялась Полина. – На следующий год ты можешь поступить в институт и тогда твой социальный статус повысится.

- Да … Слушай, тут неподалеку живет один чудак в землянке. Говорят, ветеран войны. Ты ничего о нем не знаешь?

Полина капризно выпятила нижнюю губу, поиграла глазами.

- Слышала что-то … Отец говорил, что какой-то чокнутый живет в яме круглый год. Вон там … - мотнула она головой в сторону окна, за которым воет пурга. - Дом у него сгорел. Так он строить не стал, врыл яму и сидит в ней, как дурак.

- Да, псих. Другой бы продал землю, купил квартиру и жил бы дальше на пенсию, - согласился Стас.

- Старушкой обзавелся бы! – хихикнула девушка.

Стас кивнул, а перед глазами предстал мужчина с черной повязкой на голове, суровое лицо в глубоких морщинах, широкая грудь перевита настоящими, «сухими» мускулами, которых не увидишь у «химических» культуристов, камуфляжные штаны заправлены в укороченные сапоги с широкими голенищами, за которые удобно прятать ножи и запасные магазины к автомату. Стас невольно опустил взгляд. Черная простыня – Полине нравилось постельное белье в испанском стиле, т.е. черное или фиолетовое – сползла на бедра. Взору открылась плоская грудь, поросшая редкими волосками, похожими на куски тоненькой проволочки. Коричневые пупырышки – «титьки», словно прыщики, торчат уныло и грустно, будто пни на поляне. Впалый живот притаился за грудной клеткой, словно маленькое болотце за холмом. Ниже бледнеет в зарослях … Стас вздохнул, стыдливо натянул простыню. За окном взвыло особенно сильно, даже страшно и оконное стекло сотряслось от удара невидимого чудовища. Стало зябко и тревожно на душе, словно вот-вот распахнется самолетный люк, ты бросишься в кромешный мрак ночи и грань между жизнью и смертью будет измеряться толщиной парашютного шелка. Свистящая тьма окутает со всех сторон, колючие звезды с холодным любопытство будут смотреть на тебя сверху, а внизу, в густой, как смола, темноте, тебя ждет земля, полная смертельной неизвестности. И даже одно мгновение вместит в себя больше, чем целая жизнь какого ни будь представителя «офисного планктона».

Полина сладко потянулась, по-кошачьи изогнулась и мяукнула. Простыня, словно покрывало, ниспадает на пол. Полина садится на постель, волосы ниспадаю на спину и плечи, спина прогибается так, что кажется, будто ягодицы стали в полтора раза круглее. Тонкий, почти прозрачный синий халат укрывает тело, ноги на ощупь находят туфли, девушка встает, не забыв тряхнуть головой, так что волосы водопадом струятся вдоль спины. В противоположном конце комнаты горит напольная лампа, на светлом фоне женская фигура выделяется четко, словно прорисованная мастером на холсте … Словом, сцена вставания и частичного одевания исполнена в точном соответствии с тем сценарием, по которому снимают телевизионную рекламу средства для мужской потенции. Только Стас вовсе не сидел на краю кровати, пригорюнившись, словно пастушок, от которого убежал любимый ягненок. И трагический взор не застыл на том месте, которому надо оказать срочную помощь. Полина и так хороша, без всех этих выдуманных хитростей. Или это так кажется? Стас глядел в окно и почти физически ощущал ту боль и тоску, которую испытывают в такую ночь одинокий человек, лишенный всего и всех. Вдруг появилось дикое желание быстро встать, одеться и уйти прямо в эту воющую бездну за окном. Стас даже приподнялся на кровати и протянул руку к штанам …

- Стасик, спускайся вниз! Цыпленок готов, я кушать хочу … - раздался капризный голосок Полины.

В воздухе появился тонкий аромат прожаренной корочки, запах специй и чего-то еще, отчего в животе громко, неприлично квакнуло, а челюсти свела судорога.

- Идю-у-у … тьфу! - проблеял Стас, давясь собственными слюнями. – Гм … кхе … бегу со всех ног, дорогая! – рявкнул он во весь голос.

« Я болен психическим заболеванием, это ясно, - думал Стас, сбегая по лестнице. – Общее сумеречное состояние души усугубляется шизофреническими припадками на тему: ОН страдал и я желаю … Какого черта, Стас? Вокруг столько идиотов, что не хватит жизни со всеми разбираться. Да тебя никто и не просит! Каждый сам строит свою жизнь. Как сказал классик, разруха в головах, а не в отхожем месте. Или он иначе сказал»?