Луи Буссенар - Бенгальские душители

Коляска с леди Леннокс и детьми вихрем неслась сквозь толчею, что считалось здесь высшим шиком. Их кучер, ничем не отличаясь от остальных индийских возниц, с сатанинским восторгом бросал экипаж в самую гущу людскую, вызывая испуг и сумятицу. Что же касается леди Леннокс, Патрика и Мери, то они холодно взирали на прохожих, безропотно сносивших подобное глумление. И это — добрые, чувствительные натуры!

У огромного фешенебельного магазина коляска пристроилась к веренице других, и все трое — леди впереди, дети, взявшись за руки, сзади — чинно направились сквозь почтительно расступившуюся толпу зевак-туземцев к высоченным ажурным дверям магазина готового платья. Оттуда как раз выходил изысканно одетый бенгалец и нечаянно задел леди Леннокс. Посторонись она вовремя, этого не произошло бы, но уступить дорогу какому-то индийцу казалось ей крайне унизительным.

Надо заметить, англичане — даже самые достойные, включая ярых поборников равенства, — открыто выказывают глубочайшее презрение к жителям своих колоний. Тех, у кого черная, желтая или красная кожа, они даже не считают за людей и ставят куда ниже своих любимых собак или скаковых лошадей. Завидев европейца, туземец — существо в их глазах презренное — должен отойти как можно дальше, чтобы тот, не дай Бог, не коснулся его. Подобные чувства к местным жителям питают не только мужчины, но и женщины, не уступающие им в надменности. Конечно, это дико и абсурдно, но реальность тем не менее такова!

И когда леди Леннокс непочтительно толкнули, она, обычно добрая и мягкая в обращении, с гневным вскриком залепила бенгальцу звонкую пощечину и обозвала его самым обидным для индусов словом — «Суар!» — «Свинья!», которым англичане оскорбляют их на каждом шагу, по поводу и без повода.

Обычно в подобном случае индиец, опустив голову, торопливо уходит, утешая себя тем, что могло быть и хуже, встреться он с джентльменом-боксером. Однако на этот раз произошло иное. Гордо вскинув голову, бенгалец бросил на дерзкую леди свирепый взгляд потревоженного тигра. Злоба исказила его покрытое бронзовым загаром лицо, зубы заскрежетали, на дрожащих от ярости губах выступила пена. С молниеносной быстротой выхватил он из-за пояса кинжал с украшенной самоцветами рукояткой и вонзил бедной женщине в грудь.

— Он убил меня! Боже, смилуйся! — воскликнула она глухо и стала медленно клониться вниз.

Бедная мать! — Несчастные дети! — Преступник. — Брахман. — Первая помощь. — В военном госпитале. — Знания и самоотверженность. — Перед верховным судом. — Приговор. — Хуже смерти. — Осквернение трупа. — Ярость. — Фанатизм. — Убийство.

Патрик и Мери оцепенели от ужаса, в груди у них что-то оборвалось, когда они услышали жалобный крик. Не помня себя, они подскочили к матери, протянув дрожащие руки, чтобы поддержать ее.

— Мамочка! Дорогая мамочка! — кричали они в испуге.

Бедняжка судорожно вцепилась в рукоятку кинжала. На груди зловещим алым пятном расплывалась кровь. Взгляд широко раскрытых от боли и ужаса глаз затуманился. На губах, только что озаренных горделивой улыбкой счастливой матери, выступила розовая пена.

А бедные дети, страшась самой мысли о чудовищной непоправимости случившегося, продолжали исступленно кричать:

— Мама!.. Ее убили!.. Помогите кто-нибудь!.. Помогите!..

Хотя прошло лишь несколько мгновений, им казалось, что минула вечность.

Убийцу дети не видели: горе, постигшее их, было столь велико, что они никого не замечали, кроме своей несчастной матери. Зато бенгалец, и не думая убегать, хладнокровно созерцал эту драму, испытывая наслаждение при виде агонизирующей, истекающей кровью женщины и отчаявшихся детей.

Судя по алой шелковой перевязи, перекинутой через плечо, убийца был брахманом — членом высшей жреческой касты, которая, не смирившись с английским владычеством, непрестанно подстрекала индусов к бунту. Брахманы пользовались огромным влиянием среди местного населения и представляли собой грозную силу, поскольку им слепо подчинялась целая армия фанатиков.

Казалось, насильник был совершенно один среди чуждых ему людей, сбежавшихся отовсюду к месту происшествия, чтобы подхватить раненую женщину, бережно внести ее в распахнутые настежь двери магазина и в ожидании врачебной помощи уложить в плетеный шезлонг. Однако в толпе появились одетые в лохмотья индусы с мрачными свирепыми лицами. Они обступили брахмана плотным кольцом и попытались увести. Без сомнения, то были факиры [16] Факиры — здесь: бродячие святые, аскеты. . Еще немного, и им удалось бы спасти насильника от возмездия.