Григорий Славин - Имею право сходить налево

– Да брось ты! – усмехнулся Гриша и снова превратился в бульдозер.

Гера выбросил вперед руку.

– Я не понял… – озадаченно пробормотал Гриша.

– Туда нельзя.

– Почему? – удивился я. Поведение Геры и мне показалось странным.

– Она ставит ему…

– Мат?

– Нет, – решительно отрезал Гера.

– Шах? Укол? – спросили мы с Гришей по очереди.

– Товарищи… – заговорил вдруг Гера языком замшелого партократа. – В такие минуты человека даже змея не жалит.

Гриша продолжал откровенно тупить, в меня же начало прокрадываться озарение. Как бы то ни было, голова посветлела.

– Это не тот случай, – спросил я Геру, – когда на Руси в церквях даже в колокола не били, чтобы не мешать нересту осетровых?

Гера, подумав, коротко кивнул.

– Ах он, мерзавец… – восхитился я. – Он всех провел!

Мы топтались в коридоре, в растерянности поглядывая друг на друга. Длилось событие, и событие это было для нас куда более значительное, чем обращение Савла в Павла для христианства. Означало оно только одно: все годы работы в санатории и все годы после Антоныч и Вера играли в шахматы, и ни один из медицинских работников, не говоря уже о постояльцах, не догадывался, чем они занимаются на самом деле. Я пытался вспомнить хотя бы отдаленный пример такой конспирации, но у меня не получилось. Даже главный конспиратор всех времен и народов Ленин не сумел сохранить в тайне связь с Арманд. Принцессу Диану – и ту застукали на грешном. А Антоныч…

Мы вернулись в номер и дождались там самого великого вруна за всю историю человечества. Едва он вошел, Гриша произнес:

– «У нас в пансионате с Верочкой была традиция».

– «Да никто никого, мы просто играем», – добавляет Гера.

– Это вы о чем? – с неподдельным удивлением интересуется Антоныч. Снимая брюки и поднимая с кровати полотенце, он обводит нас взглядом.

– Какая наглость… – изумляется Гера.

– Вы что, белены объелись?

Я смотрю на Геру.

– Тебя же только что застукали! – выдыхает он.

– Застукали?.. На чем?

Антонычу нужно отдать должное. Голыми руками его не возьмешь. Его можно взять голыми ногами, но не нашими.

– Послушай… – бормочет Гера, бледнея. – Но я же своими глазами видел, как вы… Как она…

– Что? – спокойно спрашивает Антоныч.

– Может, тебе показалось? – уже неуверенно предполагает Гриша, робко глядя на Геру. – Может, ты перепутал?

Гера бледнеет так, что похож на человека, из которого высосали всю кровь.

– Я?.. Перепутал?.. – он шепчет, как змея перед броском. – Если я вижу, как девочка надувает воздушный шарик, могу я перепутать и подумать, что она вышивает крестиком?! – последние слова он произносит, сотрясая воздух в номере.

Я беру из вазы яблоко и машинально его надкусываю. В номере пахнет освежителем и полиролью. Пока нас не было, кто-то произвел идеальную генеральную уборку. Ощущению полной свежести мешает легкий запашок бензина.

– Послушай врача, – строго говорит Антоныч, адресуясь к Гере. – Все проблемы вот здесь, – он стучит указательным пальцем по голове. – Состояние получателя информации часто зависит от его психического статуса. Так постоянно мечтающий о близости с королевой рано или поздно насилует дворничиху, а лишенный секса находит удовлетворение в видениях со стороны. Сколько времени у тебя не было женщины?

В поисках поддержки Гера обводит беспомощным взглядом нас с Гришей. Я ему не помощник. Мне на самом деле хочется узнать сколько.

– При чем здесь я? – обреченно вопрошает он.

Антоныч секунду медлит и потом, качая головой, с упреком на лице уходит в душ.

– Нет, это что такое происходит? – в голосе Геры под шум воды за запертой дверью звучат оправдательные нотки. – Я своими глазами видел. Это же наглость беспардонная!

– Гер, ну, не может же Антоныч врать так безбожно? – бормочет Гриша. – В конце концов, мы тебя ни в чем не обвиняем. Просто ошибся, с кем не бывает.

– Со мной не бывает! – Гера вскакивает и отбрасывает в сторону стул. – Я трах от медосмотра еще отличаю! Старый хрыч провел всех! Но только не меня!

– Да чего ты переполошился, как голый в храме? Нам еще разборок не хватало! Пахал Антоныч Верочку, не пахал – нам какая разница? Да и хватит уже об этом. Нам пора исчезать отсюда.

– Но почему он врет? – кипел Гера.

– Может, врет, может, не врет, нам-то какая… – начал Гриша сначала, но остановился, потому что Гера, пнув стул, пнул дверь и вышел из номера.

Шум воды стих. Из душа вышел, полный сил и хорошего настроения, Антоныч.