Григорий Славин - Имею право сходить налево

Руки между тем все равно тряслись.

Пока я набирал номер, он и она осторожными шагами направились к покосившейся бетонной стене, разделяющей дворик с помойкой. Матвей дремал, зажав в руке священную емкость, а я с нарастающим волнением наблюдал, как спутник хозяйки «Ауди» опустился на корточки и расстегнул принесенную с собой сумку. И сердце мое окончательно сорвалось и заколотилось, когда я увидел составляющие небольшой снайперской винтовки. Женщина, уже определив себе место для упора цевья, уверенными движениями собирала оружие. Тот, что был с нею, разглядывал окна, и у меня, конечно, не было никаких сомнений, что это окна Антоныча.

Неужели именно эту ситуацию он имел в виду, когда направлял меня в беседку? Если так, то он знал, что делал. Беседка в тени, почти за углом круглого, сталинского фонтана. Если не знать, что она там есть, то можно, вообще, чувствовать себя в этом дворе одиноким. Как чувствовали себя, по-видимому, двое незнакомцев.

Я присел и, не спуская глаз с неразлучной парочки, стал быстро нажимать клавиши на телефоне.

– Антоныч…

– Говори.

– К помойке…

– У помойки организуется место для стрельбы? – перебил Антоныч. – Дети кукурузы. За десять лет они так и не придумали ничего лучшего. Пусть выстрелят. Зря шли, что ли… Как выстрелят – действуй по обстановке. Мы сейчас тебе поможем. Не отключайся.

В голове гул как после пушечного выстрела.

За десять лет они так ничего и не придумали?.. Действуй по обстановке?.. Это что он сейчас имел в виду?

Беспредельно ошеломленный услышанным, я с прижатым к уху телефоном сел на ступеньку, разделявшую вход в беседку с землей, и стал ждать.

– Их всех почему-то тянет на помойку, – слышал я хотя и с помехами, но отчетливо. – И это неудивительно, если учесть, что она на возвышении и смотрит прямо в мои окна.

– Кого это их? – Гера.

– Да… Два раза пытались меня тут… нечего баб своих распускать… Гриш, выйди из квартиры, спустись на второй этаж и постучись в квартиру, расположенную прямо от входа. Тебя через дверь пошлют к матери. Ты снова постучись, и тогда дверь тебе откроет мужик в рваной тельняшке и с костылем в руке. Скажи, что тебе нужно пройти к окну, чтобы выйти на улицу. Он тебя снова пошлет, тогда ты вынь пятьдесят рублей и покажи ему. После того как ты спрыгнешь на землю, обойди дом и выйди к помойке со стороны, обратной беседке.

– Я не могу прыгать из окна, – Гриша. – Странно, что ты мне это предложил.

– Хорошо. Гера, выйди из квартиры, спустись…

– Я что, дебил? Я ж все слышал.

– Тогда иди. Как только они выстрелят, беги туда, там уже должен быть Слава, потому что ему от беседки бежать ближе…

Черта с два я куда побегу! Шел бы сам сюда и ждал! Почему мне это в голову сразу не пришло?

И вдруг в окне появился Антоныч. Беззаботный и беззащитный, он стоял посреди кухни и пил из чашки чай! Мои губы онемели, я повернул голову в сторону женщины и ее напарника.

Как же глупо я, наверное, выглядел, мчась к этим двоим с гаечным ключом в руке. «Он сказал, что Гера будет уже там!» – пронеслось в моей голове, и, перепрыгивая через ограждение, я оказался на территории, где жались друг к другу мусорные баки.

Хлопок. Звон разбитого стекла.

Гера был уже там. Выстрел, второй, третий, мат, скрип подошв по асфальту… Сделав последние три шага, я почувствовал характерный запах гниющих отходов, сбил с ног первого, кто попался под руки и завалился вместе с ним на кучу пахнущих смрадом помоев.

– Умри, порочное существо! – послышалось рядом со мной. Гера за тридцать пять лет жизни так и не научился браниться. Для него произнести «шлюха» все равно что для православного певчего играть на органе в католическом костеле. Голос его звучал на уровне пояса человека среднего роста, а еще ниже раздавался грузный хрип, похожий на отчаянную попытку вывернуться из-под давящего на него груза.

И что значит – умри?.. Надеюсь, он собирается отхлестать ее по щекам и скрутить.

Гера навалился на женщину – понял я и схватился за чью-то руку, странно блеснувшую при свете окон. Увидев над собой короткое лезвие ножа, я откинулся в сторону, и рука «дирижера» с размаху погрузилась в какую-то картонную коробку.

Я уже готовился отражать второй удар, я понимал, что он будет более удачным – откинуться вторично мне уже никто не позволит, но вдруг почувствовал легкость в теле. И уже где-то в стороне зазвучали быстрые шаги убегающего в ночь человека.

– За ним!.. – в запале крикнул бог весть откуда появившийся Антоныч. – Не дай ему уйти!