Кармен Майкл - Танго в стране карнавала

Этого хватило, чтобы я купилась с потрохами. Потому что стоило прозвучать этому слову — Копакабана , — как в моей голове начинали что есть мочи звенеть и мигать красные сигналы тревоги. Как бы ни старались туристические агентства и американские фильмы облагородить Копакабану, навести на нее глянец, в моем воображении она рисовалась так: грошовые сувениры китайского производства, рестораны, предлагающие по непомерным ценам банальную английскую еду, бездомные дети и шлюхи.

Купив в киоске пачку сигарет под название «Голливуд — турецкая смесь», я присела на обочине перекурить. Напротив, на стене желтого обшарпанного дома, висела вывеска с надписью «LARGO DAS GUIMARÃES». Площадь прямоугольной формы была сжата со всех сторон рядами одинаковых домов, которые странно поблескивали в желтом свете фонарей. При взгляде на железные рельсы казалось, что она сформирована пересечением множества трамвайных линий. В площадь впадали четыре улицы, обтекали ее, обвивали и снова вытекали под какими-то невообразимыми углами — одни спускались вниз, в трущобы, другие карабкались на холмы, усеянные колониальными домами в португальском стиле. Здания на площади явно относились к девятнадцатому веку, с растительными орнаментами и узорами на фризах. На одном стояла и дата постройки — 1887. Казалось, что я попала в прошлое — было похоже на Готический квартал Барселоны или Латинский квартал Парижа, но еще до того, как началось нашествие туристов и кругом понастроили гостиниц и ирландских пабов.

Народу на площади почти не было. Сморщенная старушка пыталась открыть выложенную белыми и синими изразцами дверь магазина, в котором, казалось, не было никаких товаров на продажу. У придорожной продуктовой палатки восседала необъятных размеров негритянка, затерянная в складках своего еще более необъятного платья. Прямо напротив нее неистово целовалась симпатичная молодая пара. Никаких знаков и вывесок, указывающих на наличие гостиницы. Ни зазывал, ни хотя бы стойки с открытками где-нибудь у входа. Своим вниманием меня удостоил лишь косоглазый черный барбос, за которым следовала целая свита разноцветных дворняг, — он приостановился, обнюхал воздух рядом с Ю-Би и потрусил восвояси.

На стене я увидела объявление о сдаче комнат — «ALUGO QUARTO» — и тут же пожалела, что поддалась уговорам Рут и забронировала место в гостинице. Стоило рискнуть и положиться на волю случая, как я делала обычно. Дешевые молодежные гостиницы обычно вызывают у меня горькое разочарование. В них любая, великолепная, сочная, экзотика бесследно исчезает, растворяясь в безликих, как международный аэропорт, гостиных, интернет-комнатах и дешевых однодневных экскурсиях. И все же я чувствовала себя обязанной явиться к Карине, чью гостиницу рекламировала столько лет, и поддержать отношения, пусть даже виртуальные. А кроме того, с меня не взяли оплаты — одна из главных причин, по которым я продала свою бродяжью душу индустрии туризма.

Выяснилось, что гостиница расположена в нижнем конце одной из вливающихся в площадь улочек, близ женского монастыря; она давала о себе знать единственной крохотной черной закорючкой-граффити на наружной стене. Деревянный дом-шале угнездился между вытянутыми особняками в стиле модерн, окруженными террасными садами. Я постояла, задрав голову — прямо в глаза светил фонарь, — и примерилась к крутой каменной лестнице, тянущейся вверх вдоль боковой стены дома. Калитка с лязгом отворилась, и я начала восхождение.

Когда я поднялась, у стойки регистрации никого не было.

— Есть кто-нибудь? — позвала я.

Карина казалась меньше ростом, чем даже я, а стойка в «Хостел Рио» была просто грандиозных размеров. Наконец над бортиком взошла пара дружелюбных карих глаз.

— Привет! — раздался высокий голосок. — Ты, должно быть, Кармен?

Карина поднялась на ноги и стала выше сантиметров на десять.

— Мы ждали тебя раньше, — улыбнулась она. На ней было броское полосатое платье-футляр без бретелек, на шее и в ушах — яркая бижутерия.

— Я приехала давно… — начала я оправдываться, но Карина прервала, тряхнув головой:

— …но задержалась перепихнуться, да?

Я уже было ощетинилась — давало себя знать англосаксонское воспитание, — однако Карина захихикала. Она просто проявила дружелюбие. Это просто шутка. Так всегда происходит во всех моих путешествиях. Требуется дня три, не меньше, чтобы стряхнуть с себя английскую холодность.

— Ну, примерно, — пробурчала я, и Карина снова исчезла под стойкой, бросив при этом: