Иван Медведев - Пограничные зори

— А может, хватит?

— Нет уж, еще раз.

— Вон ты какой!..

Февраль месяц. В это время море коварно. С утра, смотришь, тихо, солнышко, а к вечеру — уже волна, буря-ураган. Бывает наоборот: с полуночи начнет крепчать ветер и к утру разыграется такой шторм, что потом долго не утихает.

Обычно о штормовой погоде заранее предупреждают, но на этот раз Каспий обманул синоптиков и моряков.

В полдень, когда матрос Маслов залез на вышку, море было спокойно, а к четырем часам все переменилось. Сначала потянулись низкие тучи. Они принесли холодный ветер и мокрый снег. Море нахмурилось. Потом на берег начали набегать крутые волны.

Всего каких-нибудь полчаса назад Маслов отчетливо видел в бинокль рыбаков на кулазах [6] Кулаз — рыбацкая лодка. , а теперь их скрыла мгла, нависшая над морем. Людям явно угрожала опасность. Маслова охватила тревога. Он посмотрела на причал — никого. Попытался вызвать дежурного — отказала сигнализация. Не долго думая, он спустился, забежал в казарму и, немного отдышавшись, крикнул:

— Там… рыбаки!..

На причал по тревоге прибыли матросы береговой команды. Вскоре сюда подоспели люди из поселка. Среди них был председатель артели.

— Вся надежда на вас, — обратился он к капитан-лейтенанту Тихонову. — Наши суда — далеко в море.

В поход пошли самые ловкие и сильные: Владимир Рылкин, Александр Щанников, Юрий Маслов, Павел Казаков, Александр Скворцов, Николай Копылов. Виталия Марченко капитан-лейтенант назначил командиром шлюпки.

Шлюпка отошла от причала, когда уже кругом темнело. Ветер усиливался, все круче шли волны. Марченко, напрягая зрение, смотрел по сторонам и, не отпуская руля, командовал:

— Вперед! Вперед!

Матросы налегали на весла, но шлюпка продвигалась медленно. Белопенные валы, набегая, с шумом рушились и обдавали моряков ледяными брызгами. Нелегко было заметить рыбацкую лодку среди вздыбившихся волн.

Марченко мысленно рассуждал: кулазы теперь у границы… Надо торопиться. В курсе шлюпки он был уверен: ветер, а вместе с ним и волны — идут с северо-запада.

— Левые табань! Так держать! — слышался его непривычно сердитый голос.

По напряженным фигурам матросов было видно, каких трудов стоило им повернуть шлюпку, руль которой то и дело оказывался над водой.

— Еще левые табань!

Шлюпка медлительно разворачивается. На ее пути непреодолимой стеной встают волны. Матросы проворно гребут.

— Где же рыбаки? — не выдержав, спросил Щанников и так посмотрел на Маслова, словно Юрий в чем-то был виноват.

Потом послышался сдавленный голос Казакова:

— Эдак и занести может…

— Ты чего, Павел? — Маслов покачал головой, насупился.

— Что за разговоры! — крикнул боцман. — А ну на лечь на весла! — И начал командовать: — И раз!.. И раз!..

Разыгрался шторм. Ураганной силы ветер срывал с волн пенистые гребни и косым дождем бил в лица. У носа шлюпки то и дело взлетали фонтаны, как если бы там рвались снаряды.

«Да, — подумал Виталий, — вот это ветер! Нет, не ветер — ураган!»

С тоской посмотрел он на матросов. Может, пока не поздно, повернуть назад? А как же рыбаки? Струсил, скажут.

— Полный вперед! — скомандовал Виталий.

Тревожились за судьбу своих товарищей и на причале. Каждый старался представить себе, что с ними сейчас там, в море, и питал надежду на благополучный исход.

А море бушевало, вставая сплошной стеной. Если, обычная стена может упасть один раз, то эта все время рушилась, давила, толкала за борт. Шлюпку неистово швыряло. Но это не страшило пограничников. Окровавленными ладонями они, промокшие до нитки, налегали на весла, сильно гребли.

Матрос Скворцов повернул голову, куда неотрывно смотрел боцман.

На гребне волны показался опрокинутый кулаз, за который держался рыбак.

— Есть один! — крикнул Марченко. — Табань весла!

Обрадованный Маслов вскочил.

— Стой! — не своим голосом закричал Виталий. Поборов волнение, он добавил: — Этим не шутят, брат…

Маслов сел.

— Подавай носовой! — последовало распоряжение матросу Скворцову.

Потребовалось немало отваги, самообладания, сноровки, чтобы в нужный момент изловчиться, подхватить обессилевшего рыбака под руки и поднять его в шлюпку.

— Там еще… — бормотал он.

А шлюпку валило с борта на борт. Вот, закручиваясь, закипел гребень волны. В хлопьях пены мелькнули два черных силуэта.

— Кулазы! — воскликнул Казаков, первым заметивший их.

Пока шлюпка металась от одного кулаза к другому, Марченко потерял ориентировку. Он глянул на часы: половина четвертого. Оставалось одно — промерить глубину, чтобы принять решение, куда держать курс. Виталий приказывает матросу Маслову опустить лот.