Жак Реми - Если парни всего мира...

— Быстрей! Нельзя терять ни минуты.

Костюм Кармона не подходит Беллами. К счастью, Кармон находит вещи Сирне — серые брюки, спортивную куртку. Пока американец одевается, Кармон решает:

— Я еду с вами. Могу пригодиться.

— Как угодно, только торопитесь. Ждать вас я не намерен.

Высокомерный тон задевает француза; он молчит. Через несколько секунд он уже одет. Оба спускаются с лестницы и бросаются в такси.

В машине в первый раз оглядывают друг друга. Кармон достает пачку сигарет, предлагает Беллами.

— Нет, спасибо.

— Не курите?

Кармон закуривает.

— Вы надеетесь сейчас же отправить сыворотку в Осло?

— Откуда я могу знать?

— Как глупо, что вас вовремя не предупредили. Сирне ждал вас на аэродроме.

Беллами смотрит в окно машины. Он не знает Берлина. С тех пор как он находится в Брауншвейге, у него неоднократно была возможность побывать здесь, но он не любит ездить. Всякая езда для Беллами — это работа. Только подобное приключение могло заставить его сдвинуться с места. К тому же что интересного в Берлине? Все города мира похожи друг на друга своим однообразием. Может быть, в Берлине больше развалин, но и здесь, как и всюду, — серые фасады домов вдоль улиц, по которым движется серая безликая толпа.

Такси въезжает на широкую улицу; ни одного уцелевшего дома. Странной формы огромные площади — результат бомбежки. Широко раскинувшиеся сады на месте разрушенных зданий создают в центре города неожиданный простор. Внезапно со стен домов исчезают рекламы, сами дома кажутся мрачнее, улицы не так тщательно убраны: повсюду лозунги на немецком языке.

— Восточный сектор, — улыбаясь, говорит Кармон.

Кармон хорошо знает восточный сектор. Он часто обедает здесь у своих товарищей или покупает подарки для парижских подруг. На восточные марки все стоит дешевле. К тому же вещь, купленная по ту сторону железного занавеса, приобретает особую ценность в глазах того, кому ее даришь, а сам дарящий, несомненно, повышает свой престиж: такая вещь выглядит гораздо менее банально. Во Франции Кармон неизменно пользуется успехом у друзей, рассказывая им о восточной зоне с видом знатока, свободного от предрассудков. На деле его наблюдения весьма поверхностны, но два-три забавных анекдота, которыми он приукрашивает свои истории, вполне оправдывают укрепившуюся за ним славу блестящего рассказчика.

Такси останавливается у массивного, прочного дома, построенного еще до первой мировой войны. Входная дверь открывается при помощи электрической кнопки, но освещение на лестнице испорчено.

— Спички! — требует Беллами.

Протягивая коробок, Кармон отмечает про себя, что Беллами мог бы все-таки добавить «пожалуйста». Но сейчас не время разыгрывать из себя посетителей светских салонов. Кармон сам высмеивает себя за формализм. Американец чиркает спичкой, находит список жильцов: «Дора Керн... пятый этаж».

Минуту спустя Дора Керн, которая спит рядом со своим возлюбленным, услышав стук в дверь, быстро поднимается с постели. Она еще очень молода и поразительно красива. Волнение ей очень к лицу. Но Сирне не замечает этого. Его мысли направлены совсем в другую сторону. Часы показывают шесть часов пятнадцать минут: для молочниц слишком рано, значит — полиция. Француз соскакивает с постели; он не оформил свое пребывание в восточной зоне, и в этот ранний час галантное приключение едва ли будет подходящим объяснением для народной полиции: эти парни не понимают романтики. Сирне, полуодетый, бежит в другую комнату, расположенную в глубине. Он и Дора уже заранее предусмотрели возможность побега через окно и даже набросали план.

— Скорее, — шепчет Дора.

В дверь стучат все сильнее и настойчивее.

— Меня выдала соседка, уверена в этом.

Сирне открывает дверь на балкон из второй комнаты. Он заканчивает свой туалет на свежем воздухе, даже не замечая, как холодно на улице.

Он долго изучал, как ему скрыться в случае опасности: одним прыжком он может очутиться на крыше соседнего дома, а спуститься оттуда во двор — просто детская забава. Выжидая, пока он жмется к стене, Дора закрывает стеклянную дверь балкона. Идет в ванную за халатом, кое-как набрасывает его на плечи и медленно направляется к двери.

— Кто там?

— Откройте, — говорят два требовательных голоса.

— Что вам надо?

В ответ раздается новый, еще более сильный стук. Боясь, как бы шум не поднял на ноги весь дом, Дора решается открыть. Беллами и Кармон врываются в квартиру.