Луи Буссенар - Путешествие парижанина вокруг света

Спустя сорок два дня после выхода из Сиднея «Молния» стала на якоре в гавани Тулона, доставив обратно во Францию славного Фрике и его неразлучного друга, маленького Мажесте, месье Андре, доктора Ламперрьера и матроса Бернара, а также и жандарма Барбантона. Весь экипаж крейсера получил строжайшее предписание оставаться на рейде, тогда как командир де Вальпре в компании всех вышеперечисленных лиц сел в курьерский поезд, отправляющийся в Париж.

Первый его визит был к генерал-прокурору. С ним он имел очень продолжительный и серьезный разговор; затем он направился к морскому министру, которому представил подробный отчет относительно возложенной на него миссии.

Тем временем генерал-прокурор потребовал к себе графа де Жаверси, богатого финансиста, в виновности и преступности которого отныне не было ни малейшего сомнения.

Человек двадцать полицейских агентов поодиночке отправились в отель парка Монсо, все входы и выходы которого уже охранялись полицейскими агентами. Последние дождались, когда граф вернулся домой, и тогда полицейский комиссар потребовал именем закона, чтобы его впустили.

Роскошное жилище миллионера было обыскано с чердака до подвалов, к немалому удивлению всей прислуги и служащих дома. Выстукивали стены, приподнимали паркет; все хранилища, шкафы, шифоньеры, ящики столов и бюро, — все было тщательно обыскано; документы и бумаги конфискованы. Но самого графа, к сожалению, нигде не нашли.

Знаменитый тайник на втором этаже также оказался пуст: все книги и отчетности морских бандитов исчезли.

Всех слуг в доме продержали под надзором в течение двух суток, но никаких интересных сведений ни от кого не добились. Очевидно, им было неизвестно, каким неблаговидным делом промышлял их господин, ставший разбойником. Полицейский комиссар, отчаявшись в возможности разыскать и задержать этого негодяя, готов уже был отказаться от дальнейших усилий, когда один из его подчиненных — агент, обладавший нюхом настоящей ищейки, — обнаружил, что одно из зеркал в спальне бежавшего бандита поворачивалось на своей оси благодаря искусному механизму, пружина которого была скрыта в резьбе рамы.

Оказалось, это зеркало скрывало за собой узкую темную лесенку, сообщавшуюся с сетью водосточных труб канализации Парижа.

Негодяй, очевидно, бежал этим путем. Но случилось так, что в тот день, когда полицейский комиссар явился в дом в парке Монсо, над Парижем разразился один из тех страшных грозовых ливней, которые в несколько минут заливают улицы и площади и превращают крошечные ручейки в бурливые потоки.

Все мелкие канализационные трубы моментально заполнились водой и даже большие, главные артерии залило чуть ли не до верха, так что некоторые рабочие, следившие за исправностью этих труб, не успели вовремя бежать в главные галереи, были застигнуты водой и захлебнулись.

Их тела были разысканы некоторое время спустя, причем на одном из них под обычной одеждой рабочего было надето тонкое и дорогое белье, а руки оказались белыми и выхоленными. Но так как канализация кишит крысами, то лицо этого подозрительного рабочего было до неузнаваемости изъедено грызунами. Был ли это изуродованный труп бывшего главы преступной конфедерации или нет, конечно, нельзя сказать с уверенностью. Но, во всяком случае, такое предположение можно сделать не без некоторого основания.

Наконец Фрике очутился снова в Париже, в своем милом Париже, где он свиделся с Буало, этим добрым другом, которого он не надеялся больше увидеть. Надо было видеть Фрике, шагающего по улицам Парижа более счастливым, гордым и довольным, чем все монархи мира, посвящающим совершенно растерявшегося Мажесте во все тонкости парижской жизни.

Посвятив несколько дней блаженному свиданию со всеми памятными ему местами родного Парижа, наш юный друг решился приняться за работу. Он не хотел быть обузой для кого бы то ни было.

Напрасно его добрые друзья, Андре и доктор, предлагали продолжать и здесь в Париже, как во время скитаний по свету, общую совместную жизнь, — Фрике не желал существовать за счет их доброты, а точнее — паразитировать. Андре, однако, удалось урезонить его, доказав, что учиться и одновременно зарабатывать насущный кусок хлеба для него будет невозможно. Кроме того, не следовало забывать, что Мажесте, хотя и очень смышленый и находчивый мальчик в диких пустынных странах, оказался совершенно беспомощным в Париже и ни за что не смог бы найти здесь себе пропитания. Ввиду всего этого было решено, что парижский гамен и африканский мальчуган получат заимообразно известную сумму, необходимую для их существования и на нужды их образования.