Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Том 1. В дебрях Индии

Но как открыть убежище знаменитого авантюриста? Было почти достоверно известно, что он скрывался не в Нухурмуре, потому что оттуда он не мог бы отдавать свои приказы. Шпионы главаря душителей, которых последний постоянно держал в Велуре, не замечали никакого особенного движения в горах, — а они не могли бы не заметить частого появления и исчезновения послов, что указывало бы на присутствие Сердара. Не было его также и в Пондишери, ибо во французском городе он не мог оставаться неизвестным даже и в течение двадцати четырех часов. Не мог он скрываться и у раджей Юга, ибо резиденты, от которых ничто не ускользало, официально объявили бы об этом. Даже сам губернатор Бомбея, которому поручено было осторожно навести справки, не нашел ли Сердар приюта у своего зятя полковника Кемпбелла, отвечал, что хорошо всем известные патриотические чувства полковника ставят его выше всяких подозрений и он ручается за то, что последний никогда не приютит у себя бунтовщика.

И действительно, когда губернатор спросил прямо полковника, как он поступит, если когда-нибудь зять его попросит у него приюта, тот отвечал ему:

— Как англичанин я запретил бы ему вход в свой дом; как офицер я знаю свой долг и никому не поручил бы арестовать его.

Фредерик де Монморен второй раз подвергал опасности британское владычество в Индии, а потому полковник Кемпбелл не мог дать другого ответа.

Проследив таким образом все места, где мог быть Сердар и где его не оказалось, Кишнайя пришел к весьма логическому заключению, что в том случае, если Сердар находится в Индии, он может быть только в Биджапуре, где ему легко скрыться благодаря внутреннему расположению дворцов Омра и Джахара-Бауг.

Главарь душителей, несмотря на всю свою хитрость, не смог получить от брахматмы Арджуны точного плана внутреннего устройства обеих резиденций, и в древнем замке Адил-шаха последний из факиров лучше его знал все потайные ходы. При таком положении дел ему ничего не оставалось, как поручить наблюдение за дворцами своим людям, которым он доверял гораздо больше, чем факирам общества Духов Вод.

В день бегства Утсары Кишнайе сообщили, что любимый факир брахматмы вышел около полудня из колодца, где он неизвестно почему прятался, и затем исчез в кустах на дне рва, который окружает дворец, однако следов его нигде не нашли. При этом известии Кишнайя, который боялся, что факир будет содействовать бегству его пленников, отправился немедленно в зал, где находился вход в Колодец Молчания, и пришел туда через несколько минут после того, как Утсара оттуда вышел. Он успокоился, видя плиту нетронутой, но прежде чем уйти, оставил одного из своих слуг, приказав ему немедленно уведомить его, если произойдет что-нибудь особенное.

Факира, как видите, могли застать в самый момент освобождения им падиала: он находился еще в зале, когда шум шагов одного из людей Кишнайи привлек его внимание и заставил броситься в один из потайных ходов. В этой борьбе хитростей и уловок большую роль играл случай, роль которого в делах человеческих ни в коей мере нельзя отвергать. Появись только на лестнице в известный момент кто-либо из людей Кишнайи — и дела приняли бы совсем другой оборот. Утсара был бы захвачен во время своих размышлений и убит на месте при попытке оказать сопротивление. Последствия же были бы таковы: падиал умер бы от голода в мрачной тюрьме, а сэр Джон Лоуренс, вице-король Индии, был бы спасен, в чем вы убедитесь в свое время. В жизни нередко случается, что самые ничтожные события становятся необычайно важными по своим неожиданным результатам.

Спустя несколько минут после того, как Кишнайя вернулся к себе, ему доложили, что Утсара и падиал отправились в Джахара-Бауг, остановившись по дороге на несколько минут в хижине падиала.

На этот раз главарь душителей отказался верить сделанному донесению, пока не убедился в этом собственными глазами… Каким образом падиал, всего два дня тому назад бежавший из Колодца Молчания, — по крайней мере, судя по донесению факиров, которые нашли колодец открытым, — осмелился свободно ходить по улицам Биджапура? Это так мало согласовывалось с известной трусостью Дислад-Хамеда, что недоверие Кишнайи было вполне понятно. Убедиться в верности донесения было нетрудно — стоило только спрятаться в развалинах, находившихся ближе к дворцу. Так и сделал душитель, убедившись самолично, что с доверенным человеком брахматмы ходит его пленник во плоти и крови. Шпион, скрытый в роще, подслушал несколько слов из разговора и донес ему, что оба отправляются в Пондишери; он видел даже, как Утсара бережно нес в руке белый конверт, не зная, куда лучше его спрятать, чтобы не смять, и положил его наконец в ящик хаудаха.