Луи Буссенар - Приключения в стране тигров

Парижанин прыснул и возразил:

— А кто же он такой, этот господин? Старший повар при Папе Римском?

— Это министр его величества императора Бирманского, — невозмутимо ответствовал боох.

— Ах-с, очень приятно-с! Только скажите ему, что мне на министерский сан наплевать, и я вовсе не желаю принимать от него наставлений по части хорошего тона.

Боох перевел эти слова вельможе, который, видимо, оскорбился.

— Передайте ему, — наступал юноша, — что в моих глазах он такой же дикарь, как и вы все, и что если кто-нибудь здесь имеет право на уважение и почет, то только один я — в качестве европейца и француза.

— Так вы не англичанин? — живо уточнил боох.

— Вам это не нравится?

— Нет, ничего… Но…

— Понимаю. Если я не англичанин, то со мной можно не церемониться. Королева британская защитит своих подданных, а французского представительства в Бирме нет. Но вы, сударь-министр, павлиний свой хвост не очень-то распускайте. За меня будет кому заступиться. Ведь я прибыл сюда на военном корабле.

— Правду ли вы говорите, иноземец? — Министр заметно встревожился.

— Сами убедитесь в этом, если тронете хоть волос на моей голове.

— Зачем вы убили Белого Слона? — горестно воскликнул сановник.

— Что такое белый слон? Не все ли равно, какого он цвета? Я его убил потому, что мы оба умирали с голода — я и маленький мальчик. Но все равно, вам же заплатят за вашу животину, не бойтесь.

— Священный слон в деньгах не оценивается.

— Не хотите деньгами, получите пулями и картечью.

Верноподданный царедворец окончательно растерялся. С одной стороны

— рискуешь навлечь на страну неприятности, с другой — нельзя оставлять безнаказанным француза, совершившего тяжкое преступление, кощунство. Нужно представить чужестранца императору, пусть его величество сам решит его участь. Может быть, он и согласится взять хороший выкуп.

Министр, боох и пунги переговорили между собой, и боох объявил Фрике, что его доставят в Мандалай. Пришлось покориться силе.

Парижанина сытно накормили и поместили в гауде самого министра. Ясу поручили бооху. Караван тронулся.

У пристани люди и слоны взошли на плоты. Гребцы осыпали убийцу Схем-Мхенга бранью и оскорблениями. Флотилия отчалила и поплыла.

Вдруг юноша крикнул и хотел броситься с плота в воду, но десяток рук удержал его.

На его призыв с берега отозвался гневный голос:

— Гром и молния! Я так и думал! Это Фрике, его взяли в плен!

На берегу показались два всадника на взмыленных конях — европеец и негр. Молодой человек узнал Бреванна и сенегальца.

— Господин Андре, — закричал он, — меня везут в Мандалай за то, что я убил белого слона. Обвиняют в надругательстве над религией.

— А! Вот как! — усмехнулся Бреванн. — Не робей, мой мальчик. Старайся потянуть время, угрожай, хвастайся, даже обратись за поддержкой к англичанам. Я сейчас поскачу к шлюпке, потом на всех парах помчусь на «Антилопу» и освобожу тебя, котя бы пришлось сжечь столицу. Держись!

— Берегитесь господин Андре. В вас хотят стрелять.

— Где им! — презрительно бросил француз и пустил своего коня вскачь. Сенегалец сделал то же самое. Оба они скрылись в густой чаще панданусов note 41.

— Кто этот человек? — спросил у парижанина министр, стараясь скрыть свое беспокойство.

— Человек, который серого слона не убивал, но в которого вы собирались выстрелить за то, что он со мной говорил.

— Никто из наших не стрелял.

— Просто не успели. Но вы за это дорого поплатитесь.

— Вы решительно не хотите сказать, кто этот путешественник?

— Отчего же не сказать, раз вам это может доставить удовольствие? .. Это начальник французских военно-морских сил в Рангуне, и вы о нем скоро услышите…

Покуда Фрике гонялся за калао, Андре оставался в шлюпке. Через два часа он начал сильно беспокоиться.

Сигналы, которые подавал парижанин, не долетали до стоянки, выстрелы замирали в лесу.

Прошло три часа, четыре. Беспокойство перешло в настоящую тревогу.

Наступила ночь. По всем признакам явствовало, что с юношей что-то случилось. Несомненно, он заблудился. Завтра надобно отправиться на поиски.

Андре Бреванн дважды выстрелил. Ответа не последовало. Тогда он велел открыть пальбу всему экипажу. Но и это не принесло результатов.