Виктор Сафронов - Жди свистка, пацан

Однако, к его деланному удивлению люди таких шуток не понимали и на задорное перемигивание с автором репризы не переходили.

Вот наконец-то и настал этот долгожданный день сходный по силе эмоциональных потрясений с тем, когда в пустыне измученные дурни, решившие экстримом испытать себя, доползают до долгожданного родника со свежей и чистой водой. Если принять во внимание, что до этого, из своих фляжек они пили тухлятину налитую неизвестно из какого источника кроме всего прочего отдающую по вкусу и запаху, чем-то сродни протухшим яйцам, то можно понять их ощущения.

Хотя и эта поэтическая метафора: вода, яйца, тухлятина страдает не достаточной полнотой верного и правильного понимания чувств Алексея Гусарова — гордого славянского мужчины.

Если бы он, серьезно занимался альпинизмом свои чувства с тем, что ему сообщил его добрый приятель Степан Андреевич Рюриков по прозвищу — Механик, он мог бы сравнить с покорением семитысячника. И не только с ощущением победы над вершиной, в мороз и ветер, да еще по северному, самому трудному маршруту, но и главное — удачным спуском с нее. И уже глядя снизу, задирая голову до ломоты в шейных позвонках, удивлять себя и других расспросами и вопросами:

«Я там был? Нет, вы мне ответьте… Все-таки… Я там был или мне это приснилось?»

На следующее утро, чтобы в пустую не растрачивать эмоциональный заряд и постараться сохранить его на тот момент, когда в его душе зазвучит торжественный марш, который херувимы сыграют на своих трубах. Алексей собирался, как можно дольше поспать и просто поваляться на кровати. К сожалению, не получилось. На кровать к нему подсел Механик. Был он какой-то растерянный и встревоженный.

— Как-то мне, Лешенька, не спокойно на душе и вообще не хорошо…

Непонятно почему заговорил он, оглаживая рукой одеяло под которым спал Гусаров.

— Знаешь… Прости, пожалуйста… Мне неловко тебя просить об этом, но…

Алексей не до конца проснулся. Потянулся до хруста во всех частях тела и сел на кровати, свесив с нее ноги.

— Что случилось? — он потер затылок и встряхнул головой.

— Сегодня мы все получаем деньги… Я хотел бы… После их получения всю сумму передать тебе… У тебя получиться их сохранить…

По-прежнему, не понимая о чем речь, еще раз потряс головой. Он с удивлением и не пониманием смотрел на человека, который за довольно непродолжительное время стал для него настоящим другом советчиком и наставником.

А тот продолжал, виновато улыбаясь объяснять свою просьбу.

— Ты их пожалуй, лучше сумеешь сохранить, чем я. Ты молодой, здоровый. В случая чего, хоть сумеешь убежать. И мне будет спокойнее. Ты только не подумай, что я хочу тебя втянуть в какие-нибудь неприятности. Нет, прости старика, что я тебе мешаю отдыхать… Ничего не надо… Уж, как-нибудь, я сам…

Виновато пересев на свою койку, стал увязывать какие-то узелки, стараясь не смотреть на своего соседа. Ему было неловко за то, что из-за неясных, тревожных предчувствий побеспокоил своего молодого товарища.

Рывком подняв свое крепкое мускулистое тело пришедшее в норму благодаря заботам именно Механика. Алексей уважительно с сыновней любовью приобнял его за плечи и просто сказал:

— Дорогой вы, мой! То, о чем вы просите, это такая ерунда, что мне просто неловко даже говорить о своем согласие. Конечно, я их возьму и сделаю все, чтобы вы их доставили домой в целости и сохранности.

— Большое тебе спасибо, — засуетился Механик и забормотал, виновато глядя на него. — Я знал, что в тебе не ошибся… Спасибо. На всякий случай… Мало ли, всякое может случиться, я вот адресочек написал, где сейчас мои живут.

— Вы меня пугаете? — он попытался мягко отстранить руку, но это было совсем не просто.

Не слушая его и преодолевая возникшее сопротивление, Степан Андреевич передал ему в руки бумагу.

— А это номер счета, куда мне хотелось бы положить заработанное. Если я сам не смогу… Не с собой же таскать… — робко положил в его руки еще одну записку.

— В чем дело? Откуда эта паника?

Алексею начало передаваться волнение собеседника и ему хотелось разобраться в странных чувствах

— Мне один человечек шепнул, — он посмотрел, можно ли говорить такое Алексею, потом махнул рукой. — Дело в том, что полтора года назад после такой же выплаты многие люди попросту исчезли… И здесь больше не появлялись, и домой не вернулись… А сказал мне об этом, сам Залупенко. Как бы предупредил…