Николай Дубровин - ТАЙНА САМБАТИОНА

По утверждению Эльдада даниты не были угнаны в Ассирийский плен, а покинули библейский Израиль гораздо раньше, сразу после раскола державы Давида, еще во времена Иеровоама, пытавшегося уговорить их напасть на братскую Иудею.

Быстро осознав, что с этим новым царем каши не сваришь, даниты, обдумывая маршрут своего исхода, обсуждали варианты Египта и земель амовитянской и идумейской, но следуя заветам Господа отвергли их. Нетрудно заметить, что Земли Амовитянская(4) и Идумейская (5) вкупе с тем же Египтом (7)полукольцом охватывают Израиль с юго-запада до юго-востока, как бы исключая южное направление эмиграции. А если учесть еще и заповедь «не возвращайтесь этим путем», то в число запретных земель попадает и весь Синайский полуостров (6), делая путь в Эфиопию уж слишком замысловатым.

В момент обсуждения маршрута«Господь ниспослал им благую мысль: они поднялись и отправились к реке Киссон (3) и, путешествуя на верблюдах, после нескольких привалов достигли страны Куш».

Эта эльдадовская цитата ставит перед нами сразу несколько вопросов, и первый «откуда смотреть?». Даниты обретали в двух местах библейского Израиля: на территории, доставшейся им по жребию в момент распределения земель между коленами (2), и на «крайнем» севере, в землях колена Неффалима, где они захватили и отстроили город Дан (1).

Эльдад умалчивает о том, где Иеровоам взывал к войне с Иудеей: в Дане, где он установил золотого тельца, вроде бы символичней, на юге - тактически разумней (земли колена Дана непосредственно граничили с землями колена Иуды). Не знаем мы, и где проходил совет колена, на котором им низошла «благая мысль».

Река Киссон протекает как раз где-то посредине между ними. Путь через реку Киссон на юг от Дана (который город), таким образом, легко укладывается в эфиопскую теорию. Но маршрут от родовых земель колена через реку Киссон ведет на север, в направлении диаметрально противоположном Эфиопии.

Другой вопрос - проблема расстояния. Теоретически, от Израиля до Закавказья, расстояние между которыми около 1000 миль, можно добраться за «несколько привалов». До Эфиопии минимум в три раза дальше, и для этого нужны очень быстрые верблюды.

Ну вот, наконец, и Антакья. С утра Энвер остается прохлаждаться в гостинице, а мы с Гуссейном, забрав ключи от машины, отправляемся по окрестностям.

Прежде всего, конечно, в Дафну Антиохийскую, сегодня это городок Харбие. Античных памятников, и уж особенно интересующего нас периода VIII - VII века до новой эры там не осталось, кто говорит - все до основания разрушено многочисленными землетрясениями, кто - что растаскали на новое строительство в последующие века. Средневековых крепостей в окрестностях Антакьи действительно множество, так что может и растаскали, хотя напирать на дефицит камня в окружении сплошных скал тоже как-то неубедительно.

Хотя, опять-таки, а что я хотел? Найти камень, на котором сидел Навуходоносор в ожидании вестей от начальника своих телохранителей, которого он послал командовать штурмом и разрушением Иерусалима? Сам владыка Вавилона в ненавистный ему великий город войти так и не решился.

Немного покружив по округе, возвращаемся к горе Силпиус, на вершине которой остатки крепостной цитадели древней Антиохии, столь долго и безуспешно осаждаемой крестоносцами во время Второго Крестового похода.

Кругом множество пещер. В какой-то из них по мусульманским преданиям укрыт Ковчег Завета, что будет вновь явлен миру с приходом скрытого имама Махди.

Предлагаю Гуссейну немножко поискать Ковчег, а потом с чистой совестью уже можно и обратно. Но Гуссейн как-то не радуется. Последние пару часов он вообще все чаще демонстративно смотрит на часы, и все чаще раздаются телефонные звонки со съемочной площадки. Нам действительно пора возвращаться.

Заезжаем за Энвером и, наскоро пообедав, отправляемся в сторону Анталии.

На окрестных горах вдоль дороги угадываются какие-то древние развалины. Безусловно, попытка их связать с судьбой израильских изгнанников вряд ли останется безнаказанной. Но само это обилие древних крепостей разных эпох подчеркивает один довольно важный момент.

На самом деле сказать, что наши изгнанники были уведены в Дафну Антиохийскую - это, по большому счету, вообще ничего не сказать. Они больше никуда и не могли быть уведены.