Мойра Янг - Храброе сердце

— Осталось не так уж и много, — говорит Слим. — Я подумал о другом...Тпру, Моисей! Тпру, мальчик!

Он дергает за поводья. Космик скрипит, останавливаясь.

Возле дороги висит, привязанный к стволу дерева, мужчина. Из его горла торчит большой железный клин.

Он провисел здесь не больше нескольких дней. Умер он в муках. Тяжело и долго. Он тощий. Выглядит изголодавшимся. Ему, должно быть, около сорока лет. Примерно одного с Па возрастом.

Неро каркает со своего места у меня на коленях. Я крепко держу его. Ворон хотел бы подлететь к трупу. Но кто-то уже изуродовал тело — вороны или другие пожиратели мертвецов.

— Ты знаешь его? — спрашиваю я.

— Еще с тех времен, когда я был мальчишкой, — говорит Слим. — Его звали Билли Шестерка.

Рот Слима двигаетца. Его большое, с двойным подбородком лицо покраснело.

Он начинает вылазить с повозки и я хватаю его за руку.

— Эй, эй! Што ты делаешь?

— Я собираюсь достойно его похоронить, — говорит он. — Я не могу оставить его вот так.

— А если кто-то увидит нас? — говорю я. — Што тогда?

Он сжимает губы. Он вздыхает, глубоко и громко, через нос, пока смотрит на Билли Шестерку.

Голос Лью слышитца из решетки над моей головой.

— Почему мы остановились? — шепчет он.

— Слим увидел кого-то знакоиого, — говорю я. Мы смотрим на Билли Шестерку. Все мы молчим с мгновение.

— Никто не заслуживает такой смерти, — говорит Лью.

— Он ушел в леса, когда Тонтоны забрали его землю, — говорит Слим. — После того как Распорядители приехали, Билли поклялся, што он будет создавать им проблемы настолько долго, насколько сможет.

— Я надеюсь, што он превратил их жизнь в ад, — говорю я.

Слим поворачиваетца, штобы посмотреть на меня. Его лицо мрачное.

— Мы будем проезжать прямо через его старый дом. Если нам повезет, нас никто не увидит. Но ты должна ехать сзади вместе со всеми.

— Нет, — перечу я.

Он качает головой.

— Теперь мы никуда не спешим, — говорит он. — Иди спокойно, Моисей.

Мы идем еще немного, может с пол лиги. Неро летит впереди.

— Скоро доедим до дома Билли, — говорит Слим. — Он будет справа.

Домик стоит в центре поля. Травяная крыша, стены сделанные из камня, дерева, грязи и шин, создавая впечатление, будто дом сам по себе вбит в землю. Позади него расположены два засеянных поля, одно поле полностью распахано, а второе, то, што подальше, только наполовину. На дальнем, усердно работает мужчина, таща на плечах плуг.

— Похоже, хорошая земля, — говорю я.

— Судя по всему, — говорит он. — Билли проработал на ней последнее двадцать лет.

Дверь в доме открываетца. Молодая женщина спешит к дороге. Она машет нам.

— Я собираюсь остановитца, — говорит Слим.

— Едем дальше, — говорю я.

— Я сказал, останавливаюсь, — говорит Слим.

— А я сказала, едем дальше! — я наставила на него свой огнестрел.

Он спокойно смотрит на меня.

— Это не займет много времени, — говорит он. — Ничево не говори. И спрячь лицо.

По какой-то причине, не могу сказать, по какой именно, его спокойный взгляд, спокойный голос, заставляет чувствовать меня неуклюжей. Глупой. Тупой. Как будто я по каким-то причинам...не понимаю чего-то. Только чего, я не знаю.

— Тпру, Моисей. — Космик опять останавливаетца. Он скрипит и кренитца на бок, когда Слим слазит с него. Мы с Траккером тоже спрыгиваем. Я поправляю свою косынку и чалму, штобы ничего не было видно, кроме глаз.

Мы со Слимом обходим Космик, открывая щиток справа, а затем и слева.

— Саба! — говорит Лью тихим голосом, но я могу слышать его через стену. — Што происходит?

— Люди, живущие на старом месте Билли, остановили нас, — отвечаю я.

— Потише там внутри, — говорит Слим. — Не шевелитесь. Я постараюсь избавитца от нее побыстрее, как только смогу.

Подбегает женщина. Нет, не женщина. Девушка. Розовощекая, с сияющими глазами, опрятная и изящная. Ей около шестнадцати лет. На ее лбу нарисована метка Земельных Распорядителей, круг, разделенный на четыре части. Огнестрел висит на поясе у нее на талии.

Она подносит свою правую руку, сжатую в кулак, к сердцу.

— Да здравствует, Кормчий! — говорит она. Ее голос замолкает, когда она замечает Траккера. Он стоит возле меня, моя рука покоитца у него на голове.

— Ох, не обращай на него внимание, — говорит Слим, — он кроток, как ягненок.

Он повторяет ее жест, подносит кулак к сердцу. Я вторю ему.