Эдгар Берроуз - Тарзан - приёмыш обезьяны

Во время этой дороги Тарзан, идя упрямо вперед, был переполнен новыми мыслями. Перед ним встала задача, какой он еще никогда не встречал, и он скорее чувствовал, чем понимал, что должен разрешить ее как человек, а не как обезьяна.

Теперь он стал размышлять об участи, которая выпала бы на долю девушки, если бы он не спас ее от Теркоза. Он знал, почему тот не убил ее, и стал сравнивать свои намерения с намерениями обезьяны. Правда, по обычаю джунглей, самец брал себе самку силой. Но может ли Тарзан в этом случае руководствоваться законом зверей? Разве Тарзан не человек? А как поступают в таких случаях люди? Он был в большом затруднении, потому что не знал. Очень хотелось ему спросить об этом девушку, потом ему пришло в голову, что она уже ответила, сопротивляясь и пытаясь оттолкнуть его…

Наконец Тарзан, бережно держа Джен в своих сильных объятиях, легко спрыгнул на дерн знакомой арены, где собирались большие обезьяны для совета и диких оргий Дум-Дум. Амфитеатр был облит полусветом, проникавшим сквозь чащу листвы. Зеленый дерн казался мягким, прохладным и звал отдохнуть. Мириады шумов джунглей доносились издали и казались далеким звуком прибоя.

Чувство мечтательного спокойствия овладело Джен Портер. Она опустилась на дерн и взглянула на Тарзана. Джен испытывала непонятное ощущение полнейшей безопасности. Она следила из-под полуопущенных век, как Тарзан переходил через круглую полянку, направляясь к деревьям у дальнего края. Она отметила изящную величавость его походки, совершенную симметрию великолепной фигуры и гордую посадку прекрасной головы на широких плечах. Что за изумительное создание! Ни жестокость, ни низость не могут таиться под этой богоподобной внешностью. Никогда еще, думала она, подобное совершенство не попирало ногами землю.

Тарзан мгновенно взлетел на дерево и исчез. Джен Портер недоумевала: зачем он ушел? Неужели он оставил ее здесь, в диких джунглях? Она нервно оглянулась. Каждый стебель, каждый куст казались засадой неведомого огромного и ужасного зверя, подстерегающего ее и только ждущего мгновения, чтобы вонзить блестящие клыки в ее нежное, тело. Каждый звук превращала она в своем воображении в скрытое, незаметное приближение гибкого и злобного существа. Как изменилось все с тех пор, как он ее оставил!

Пять минут, показавшихся ей часами, она сидела напряженно, ожидая прыжка притаившегося животного, означавшего конец ее мукам. Она почти молила о жестоких клыках, которые принесли бы ей смерть и прекратили бы эту агонию страха.

Услыхав внезапный легкий шорох позади себя, она с криком вскочила и обернулась лицом к опасности. Перед ней стоял Тарзан, в руках у него была целая груда роскошных спелых плодов.

Джен Портер пошатнулась и упала бы, но Тарзан, бросив свою ношу, принял ее в свои объятия. Она не потеряла сознания и крепко прижалась к нему, дрожа, как испуганная лань. Тарзан тихо гладил шелковистые волосы и старался успокоить и утешить ее, как это делала Кала, когда еще маленький, он пугался змеи Хисты или львицы Сабор. Его щека прикоснулась к ее головке, и она не шелохнулась, только вздохнула и закрыла глаза.

Джен никак не могла понять, что с ней делается. Она чувствовала себя в безопасности в этих сильных объятиях, и ей этого было достаточно. О будущем не хотелось думать, и она покорилась судьбе. За несколько истекших часов она вдруг стала доверять этому загадочному властителю джунглей, как доверяла бы лишь очень немногим знакомым ей мужчинам. Ей подумалось, что все это очень странно, но в душе у нее зрела догадка, что это необыкновенное состояние можно назвать настоящей любовью… Ее первой любовью! Она вспыхнула и улыбнулась. Джен Портер слегка отстранилась от Тарзана и, глядя на него с полу-улыбающимся и полунасмешливым выражением, придававшим ее лицу полнейшую обворожительность, указала на оброненные плоды и села на край земляного барабана антропоидов, так как почувствовала сильный голод.?

Тарзан быстро собрал плоды и положил к ее ногам, затем уселся рядом и стал чистить их ножом, освобождая их от кожуры и семян.

Они ели молча, временами украдкой бросая друг на друга лукавые взгляды, пока, наконец, Джен не разразилась веселым смехом, к которому присоединился и Тарзан.

— Как жаль, что вы не говорите по-английски, — сказала девушка.

Тарзан покачал головой, и выражение трогательной и жадной пытливости омрачило его смеющиеся глаза.

Тогда Джен Портер попыталась заговорить с ним по-французски, а потом по-немецки, но сама рассмеялась над своими ошибками.