Эдгар Берроуз - Тарзан - приёмыш обезьяны

К своему удивлению, Тарзан увидел, что молодой человек идет все дальше — прямо к поселку Мбонги, и понял, что пришелец заблудился. Это казалось почти невероятным, но разум подсказывал ему, что ни один человек не отважится сознательно идти в поселок жестоких чернокожих, вооружившись одним лишь копьем, которое, по-видимому, было непривычным оружием для белого человека. Он отходил к тому же и от следа стариков. Этот след он почему-то не заметил, хотя он был ясный и свежий.

Тарзан недоумевал. В свирепых джунглях незащищенный чужеземец явится легкой добычей, если быстро не вернется к побережью. Вот уже и лев Нума выслеживает белого человека, крадясь в двенадцати шагах справа от него.

Клейтон слышал, что какое-то большое животное идет параллельно с ним. Внезапно в вечернем воздухе раздался громовой рев зверя. Человек остановился, подняв копье и вглядываясь в заросли, из которых раздался ужасный звук. Тени сгущались, темнота опускалась на землю. Боже! Умереть здесь одному, под клыками диких зверей, быть истерзанным и израненным, чувствовать горячее дыхание зверя на своем лице и когти, раздирающие грудь!

Одно мгновение все было тихо. Клейтон стоял, напряженно пригнувшись. Слабый шорох в кусте известил его, что кто-то крадется к нему. Он увидел его всего в двадцати шагах от себя — извилистое, длинное, мускулистое тело и бурую голову громадного льва с черной гривой. Животное ползло на брюхе, двигаясь вперед очень медленно. Когда глаза его встретились с глазами Клейтона, лев остановился и осторожно подобрал под себя задние лапы. В порыве мучительного отчаяния человек ждал, боясь бросить копье, не имея сил бежать. В ветвях над его головой раздался шум. «Новая опасность», — мелькнуло у него в голове, но он не решился отвести глаз от горевших перед ним желто-зеленых зрачков. Раздался резкий звук, словно порвалась струна мандолины, и стрела вонзилась в желтую шкуру льва.

С ревом боли и гнева животное прыгнуло, но Клейтон успел отскочить в сторону, и когда снова обернулся к обезумевшему царю зверей, то был ошеломлен представившемуся его взорам зрелищем. В тот момент, когда зверь повернулся, чтобы возобновить нападение, голый гигант спрыгнул с дерева прямо ему на спину. Как молния, рука, свитая из железных мускулов, окружила громадную шею, и большое животное, рычащее и рвущее когтями воздух, было поднято так легко, как Клейтон поднял бы комнатную собачку.

Зрелище, свидетелем которого он стал в сумеречной глуши африканских джунглей, навсегда врезалось в память англичанина. Стоящий перед ним человек являлся олицетворением физическо го совершенства и титанической силы. Он схватил правой рукой шею льва, в то время как левая рука несколько раз кряду всаживала нож в незащищенный бок зверя. Разъяренное животное, поднятое на дыбы, беспомощно барахталось в этом неестественном положении. Все произошло так быстро, что прежде чем лев оправился от столь неожиданного нападения, он свалился мертвым на землю.

Тогда странная фигура победителя выпрямилась во весь рост над трупом льва и, откинув назад дикую и прекрасную голову, издала тот самый страшный крик, который несколько минут назад так испугал Клейтона.

Он видел передо собой молодого человека, совершенно голого, за исключением повязки на бедрах и нескольких варварских украшений на руках и ногах; На груди, ярко выделяясь на глад кой коричневой коже, сверкал драгоценный бриллиантовый медальон. Охотничий нож был уже вложен в самодельные ножны, и человек поднимал с земли свой лук и стрелу, брошенные перед прыжком на льва.

Клейтон заговорил с незнакомцем по-английски, благодаря его за смелое спасение и приветствуя изумительную силу и ловкость, выказанные им. Но единственным ответом был уверенный взгляд и легкое пожимание могучими плечами, которое могло означать либо пренебрежение оказанной услуги, либо незнание языка Клейтона.

Закинув за плечи лук и колчан, дикий человек — таким Клейтон считал его теперь — снова вытащил нож и ловко вырезал дюжину широких полосок из туши льва, усевшись на корточках, он принялся поедать мясо, сделав знак Клейтону, чтобы он присоединился к нему.

Крепкие белые зубы с явным удовольствием вонзились в сырое мясо, с которого еще капала кровь. Но Клейтон не мог заставить себя разделить это пиршество со своим странным хозяином. Он наблюдал за ним и все более убеждался, что это и есть Тарзан, записку которого утром он видел прибитой к двери хижины.