Николай Асанов - Чайки возвращаются к берегу. Книга 2

Первая радиограмма была описанием разведанного места, которое можно было использовать для высадки десанта с катера «Люрсен-С». Далее шло длинное объяснение, как будут работать радиомаяки Будриса на этом берегу.

После этой радиограммы шла другая:

«В город № 12 отправится, Лидумс. Но у него нет денег. Юрка выходил на связь с вашим моряком, но встреча не состоялась не по вине Юрки. Лучше всего прислать деньги с десантом. Будрис».

Биль вспомнил с десяток английских радиограмм, поступивших зимой, о встрече представителя Будриса с моряком торгового судна, который должен передать крупную сумму денег. Тогда договаривались о встрече Юрки с этим моряком. Видно, моряк сдрейфил, и встреча не состоялась… Зашифровывая, Биль спросил:

— А кто такой Лидумс?

Граф с усмешкой ответил:

— Ты же с ним приехал! В Англии его звали Казимир!

О, боже мой! Конечно, Казимир! Он может проникнуть куда угодно! Нет, хорошо что он, Биль, сидит и передает радиограммы, а доставляют сведения пусть другие.

Биль с Мазайсом вышли к месту предстоящей операции около десяти часов вечера. Перед этим они передали на борт катера «Люрсен-С» радиограмму, в которой говорилось, что погода благоприятная, что луна зайдет в половине первого, безлунная ночь продлится до четырех утра, затем рассвет. Все это относилось к шестнадцатому мая…

Они должны были обеспечивать радиообмен во время высадки. Мазайс еще днем обследовал приморскую полосу. На один из мысов он и привел Биля. Внизу — море, вверху — лес.

Оставил Биля, а сам отправился расставлять беаконы. Они должны были стоять в одну линию, все три беакона, чтобы катер «Люрсен-С» мог выйти на их сигнал. Люди заняли свои места на вершине мыска, чтобы в нужный миг скатиться вниз.

Биль развернул станцию. Скоро на ключе заработали. С «Люрсена» спрашивали: «Что у вас?» Биль ответил: «Тихо».

Вернулся Мазайс. Последнее дерево оказалось слишком высоким. Он еле взобрался на вершину и поставил беакон, но не беспокоился; высадка пройдет хорошо.

Пока они разговаривали, станции передала сигнал: «Вижу вас!»

Биль и Мазайс пытались разглядеть во мгле катер, но увидели лодку. Она ныряла в море, хотя море было как будто тихое.

Но вот лодка прильнула к берегу и стала не видна. Там, должно быть, сейчас командует Граф, принимает людей, заставляет тащить на верхнюю полосу, под защиту леса, грузы, перебрасывать в лодку заранее подготовленные для англичан документы и книги и гонит, гонит шпионов все дальше в лес…

Но вот лодка показалась снова в море, она уходила…

Мазайс приказал Билю свертывать станцию. Сняли беаконы и что есть силы пустились догонять отряд.

Они вышли к своим как раз в тот момент, когда десантники и встречающие укладывали громоздкие вещи и оружие в тайник. Мазайс уложил туда и свои беаконы.

Прибыло три человека. По тому, как вежливо и учтиво разговаривали двое новеньких с третьим, Биль понял: третий и есть мастер по паспортам. Внешне мастер выглядел человеком не первой и даже не второй молодости, со вставными зубами, которые стучали, когда он говорил.

Когда пришли к первому бункеру, Граф приказал позавтракать и через полчаса следовать дальше. Едва перекусили, вскочили и снова пошли.

Уже высоко стояло солнце, когда добрались до основного бункера. Скинули обувь, сбросили куртки и пальто. Граф послал двоих в секрет, а затем, видимо для первоначального знакомства, по одному вызывал из бункера вновь прибывших.

Биль, уставший от многих бессонных ночей подготовки операции, заснул.

Проснулся он к обеду. Кох уже гремел мисками.

Кох не ходил на встречу. Граф отправил его к пособникам, приказал вернуться утром и заняться обедом, да не простым, а именинным. Правда, еще вопрос, понравятся ли эти самые именины господам из Англии?

За обедом начали разговор с новенькими. Те не смущались, рассуждали просто: если так хорошо в лесу, то надо идти дальше — в города, в другие республики. Граф молчал, помалкивали и остальные. Пусть выговорятся приезжие.

Только мастер по паспортам оказался неразговорчивым. То ли устал, то ли был молчаливым от роду.

К концу обеда, когда уже подвыпили, кто-то спросил у мастера:

— А как будет с паспортами и другими советскими документами?

Мастер сказал только несколько слов:

— Когда руководители раздобудут вещи из тайника…

Позже, вечером, Биль подсмотрел, как мастер, увлек Графа в сторону. Они разговаривали не меньше часа…