Анри Верн - Дракон Фенстонов

Голос Сэма вывел Морана из задумчивости.

— Мы приехали…

Пирога вплыла в широкую лагуну, окаймленную зарослями, но нигде не было видно ничего похожего на жилье, даже на простую хижину.

— Ну и где же он живет, этот отшельник? — осведомился Баллантайн. — Неужто в воде, как тритон?..

Сэм не ответил, он вел пирогу через лагуну, раздвигая носом лодки заросли кувшинок. Наконец, остановившись у берега, он выпрыгнул на землю, а за ним последовали и европейцы.

Втроем они вытянули лодку из воды, а потом индеец указал на узенькую тропинку, вьющуюся среди кустов:

— Туда…

Они прошли по тропке метров сто и выбрались на небольшую полянку, посредине которой стояла хижина из стволов деревьев, крытая пальмовыми листьями. Дверь была закрыта, и никаких следов человека.

Боб кивнул головой на хижину и спросил, обращаясь к Сэму:

— Тут и живет наш отшельник?

Семинол утвердительно закивал головой.

— Да, местечко не слишком удобное для жилья! — прокомментировал Билл Баллантайн.

— Эй! Эй! Есть здесь кто-нибудь? — крикнул Моран.

Тишина.

— Ладно, пошли посмотрим…

Они подошли к хижине, и Боб постучал в дверь. Никто не ответил.

— Что ж, — пробормотал француз. — Раз не отвечают, попробуем войти…

Он толкнул дверь и переступил порог. Хижина состояла из одной просторной комнаты. В ней стояли большая грубая кровать, кое-как сколоченный стол и полка. На столе — бутылка, в горлышко которой была воткнута свечка, наполовину сгоревшая. На полке несколько алюминиевых тарелок, жестяная кружка, оловянные вилка и ложка, а под столом парусиновый чемодан.

— Такое впечатление, что наш отшельник отправился погулять, — сказал Моран, обежав взглядом хижину. — Да, нам нужно было предупредить его о визите, позвонив по телефону, если бы таковой был!..

Он помолчал, а потом обратился к Сэму:

— А как он выглядит, этот отшельник?

— Высокий, почти как ты, — ответил семинол, — с длинной бородой и длинными черными волосами…

— Ты часто с ним разговаривал, Сэм?

Индеец покивал головой.

— Разговаривал, но не очень часто… К тому же несколько месяцев назад отшельник стал совсем нелюдимый и, когда видел Сэма, только издали делал знак рукой…

Слушая индейца, Моран в то же время осматривал предметы на полке. Его внимание привлекла бутылочка с клеем. Он открыл ее и понюхал содержимое. Это был клей со специфическим запахом, который часто используют в киностудиях для гримировки.

В этот момент прозвучал голос Баллантайна, вышедшего наружу:

— Эй, командан… Посмотри-ка…

Боб в сопровождении индейца вышел из хижины и увидел Билла метрах в двадцати, махавшего ему рукой.

Он подошел.

— Ну что там еще, Билл?

— Да вот, посмотри, тут под деревьями земля много мягче, чем вокруг. Видишь, вырисовывается даже прямоугольник примерно метр на два…

— Может быть, могила?

Они нашли за хижиной лопату и принялись копать. Это действительно оказалась могила, где лежал скелет, совершенно объеденный насекомыми, так что не осталось даже волос.

Боб повернулся к Сэму, который, безразличный, как все индейцы, стоял чуть в стороне.

— Когда ты видел отшельника последний раз?

— Месяц назад, наверное… Он издали махнул мне…

— Месяц! — задумчиво проговорил Баллантайн. — Тогда это скелет не нашего отшельника. Этот пролежал по меньшей мере полгода.

— Так-то оно так, но это еще ни о чем не говорит…

— Как это ни о чем не говорит? Если человека видели месяц назад, то не может же он быть погребен уже шесть месяцев!

— Да, так же рассуждала бы и полиция, Билл, — усмехнулся Моран. — Но не забывай, что иногда с помощью бутылочки клея правда может обратиться в ложь.

— Какой еще бутылочки клея? — удивился шотландец. — Что это еще за история?

Но Моран, казалось, не был расположен давать какие-либо объяснения.

— Давай-ка зароем могилу, а потом двинем отсюда… Здесь больше нечего делать…

Билл повиновался, но продолжал ворчать:

— Можешь играть в Шерлока Холмса, командан, но я утверждаю, что нельзя быть одновременно умершим и живым.

Уставшие от жары Моран и Баллантайн большую часть обратного пути молчали. Боб в это время пытался все разложить по полочкам в голове, а Сэм-индеец продолжал как ни в чем не бывало без устали грести.

Оставалось уже всего несколько километров до Рокуэлл-Мейнжен, когда Билл воскликнул:

— Эй! Как бы нам не пришлось пойти пешком по воде.

Пирога действительно сильно протекала — того и гляди, могла затонуть. Поскольку глубина каналов Окифеноки была не слишком велика в этом месте, люди выпрыгнули из лодки и, оказавшись в воде по пояс, двинулись к твердой земле. Сэм-индеец, казалось, ничего не понимал. Когда они отплыли утром, пирога была в порядке, а по дороге они не натыкались ни на камень, ни на ствол затонувшего дерева.