Майн Рид - Сигнал бедствия

Молодые девушки легко спрыгнули на землю и бросились на шею к дону Грегорио. Он сразу же догадался, что молодые офицеры сделали предложение, и что ему надо дать согласие. Он ничего не имел против. От капитана Бресбриджа он получил все нужные справки. Оба офицера пользуются хорошей репутацией, оба благородного происхождения. У Кадвалладера небольшое состояние, а Крожера ждет колоссальное богатство. На пути в Средиземное море «Крестоносец» должен зайти в Кадис, где обе пары смогут встретиться.

За роскошно сервированным столом дон Грегорио рассказал, что договорился с чилийским капитаном и упомянул кстати о затруднении, в котором находится Лантанас, из-за отсутствия экипажа.

— Кажется, одного хорошего матроса, — сказал Крожер, — я могу рекомендовать вашему капитану. Что, Гарри Блью, как ты думаешь, не ушел еще на прииски?

— Думаю, он еще здесь, — ответил Кадвалладер. — Третьего дня он приезжал на фрегат навестить товарищей.

— Кто этот Блью? — спросил дон Монтихо.

— Он служил у нас в экипаже и был на хорошем счету. Теперь решил попытать счастья на приисках. Если он еще здесь, я уверен, мне удастся убедить его отплыть на шхуне: во время стоянки в Гваймасском порту Гарри свалился за борт и, не будь меня, угодил бы прямо в пасть акулы. Этот человек стоит десяти. Он хорошо управляет парусами и знает все гавани на Великом океане.

— Так это просто находка для Лантанаса! — воскликнул Грегорио. — Только найдете ли вы его?

— Сегодня же начнем искать, и как только найдем, то пошлем прямо к капитану или к вашему агенту. Дайте-ка мне его адрес.

Дон Грегорио вынул из кармана карточку и передал ее Крожеру.

Испанцы и испано-американцы не любят засиживаться за столом, и донья Кармен с племянницей, едва кончился обед, встали и отправились на террасу, а гости приступили к разговору, который занимал их сердца и мысли. На вопрос Кадвалладера, согласен ли дон Грегорио быть их тестем, он ответил утвердительно, и молодые люди, сияя от счастья, также поспешили на террасу.

Одна парочка направилась в одну сторону, другая — в другую, но обе говорили о предстоящем свидании в Кадисе. Время быстро пролетело и настала пора прощаться. Горечь расставания влюбленные смогут пережить, надеясь на скорое свидание в Кадисе.

Гарри Блью — истинный моряк старой закалки. От солнца, морского ветра и бурь его и без того смуглая кожа стала медно-красной. Лицо у него круглое, с правильными чертами и веселое, благодаря блестящим серым глазам. На густых, вьющихся темных волосах лихо заломлена набекрень матроска с голубой лентой. Широкие плечи изобличают богатырскую силу, ворот расстегнут, и на загорелой, обнаженной коже выколот якорь, а пониже его, не на виду, темно-синяя фигура неизвестной дамы, может быть, портрет любимой женщины.

Есть основания сомневаться в том, что сердце Гарри принадлежало только ей, так как на правой руке, от ладони к локтю, изображена еще одна дама голубого цвета, позднейшего происхождения, и там же, на левой руке, парит с опущенным луком над двумя сердцами купидон. Все эти эмблемы могут навести на мысль, что Гарри изменчив, как ветер. Но это не так. Кто знаком с ним и с его жизнью, тот может поручиться, что у него была только одна дама сердца, — та, что изображена голубой краской. До самого ее смертного часа он был ей верен, и умерла она как раз перед тем, как собиралась стать госпожой Блью. Вот почему Гарри не женат.

Ему сорок лет, тридцать из них он провел в море. На берегу он бывал только тогда, когда его корабль стоял в порту. Он служил только на военных судах и три раза ходил вокруг света. Он немного сутуловат, и поэтому кажется ниже ростом, а если бы он выпрямился, то выглядел бы очень стройным.

Несмотря на все положительные качества, как моряка и человека, Гарри невысоко ушел по службе: по пословице, был матросом и остался матросом, хотя он и был на хорошем счету. Он приписывал это тому, что не заискивал перед начальством, и это была правда, хотя тот, кто желал бы умалить его заслуги, мог бы указать и на другую причину, а именно ту, что он питает непобедимое отвращение к пресной воде, не разведенной ромом. Когда же он трезв — это самый надежный человек на свете.

На «Крестоносце» он отслужил пять лет. В Сан-Франциско срок его службы кончился, и он мог или записаться на новый срок, или отправляться на все четыре стороны. Гарри долго колебался и раздумывал. Но золото соблазнило и его, и он поселился на берегу.