Валерий Фатеев - Золотая моль

— А как же нам добираться? Что, остаться здесь на поселение?

— Придется морем.

— Угу, щас нам белый теплоход подгонят.

Они задумчиво оглядели рейд. Но кроме сухогруза вдали да всякой мелочи вроде кунгасов и плашкоутов никаких других подходящих плавсредств не наблюдалось.

Совсем рядом с берегом сохла красная спасательная шлюпка. Рядом с ней, во весь голос матюкаясь, возились, пытаясь протащить ее к воде, двое рыбаков.

Коляня подошел к ним, взглядом прикинул расстояние до воды.

— Бесполезно, мужики. Теперь прилив ждать надо.

— Во, бля, влипли. Чиф убьет, зараза. Мы ж за водярой смотались втихомолку, отходить должны через час.

— А откуда вы?

— Да вон, с Рэски. Его не видно, у рыбзавода стоит. Селедку сдавали. А на Оле плашкоут ждет, заказчик выгодный. Не успеем — другого найдет: сейчас рынок.

— Если я помогу, пассажирами до Олы возьмете?

— Помоги, братан. А мы капитана уговорим. Так-то он мужик неплохой, особенно если вы это дело, — рыбак выразительно показал себе на кадык.

— Бу сде…

Пока Коляня разыскивал машину помощней, Данилыч затарился в ларьке.

Подошел «Урал» и легко как пушинку перетащил шлюпку до обреза воды.

С капитаном договорились легко. Рыжебородый пожилой мореман согласился их взять за пару литров и сто баксов.

— Откуда баксы-то, — сказал осторожный Данилыч.

— Ну можно и деревянными, по курсу.

— А кормежка… пилить-то сколько….

— Еще полтинник. Но дня за два добежим, если…

Капитан посмотрел на небо.

— Что «если»?

— Если морской Бог позволит. Радист карту принял…. С Японского моря циклончик идет. Небольшой, но нам большой и не нужен. Как бы не прижал по дороге.

— А если прижмет, что? — Коляня как бывалый рыбак понимал, что с Охотским морем шутки плохи.

— Спрячемся куда-нибудь. Я почему и тороплюсь: Шели-хова успеть пробежать.

Пассажирам шкипер выделил каюту штурмана. Экипаж работал в облегченном составе, и обязанности штурмана выполнял сам капитан.

Коляня как вошел в каюту, так и рухнул на шконку: сказалась многодневная усталость. Данилыч еще покалякал с капитаном, звали его Лаврентий, возрастом они были почти ровесники. Выпили по рюмке, поругали правительство, Черномырдина и всех тех, кто заставляет пенсионеров ходить в моря и на полигоны (Данилыч представился старателем), и расстались, почти друзьями.

А вскоре загремела якорная цепь, задудукал главный двигатель, и сейнер взял курс на Магадан.

Данилыч этого уже не видел, тоже спал. Коляне, должно быть, снились кошмары, он что-то бормотал, скрипел зубами. Данилыч же уснул легко, как в теплую воду нырнул.

…Проснулся Данилыч от ощущения, что кто-то сильный и злой швыряет его как щенка из стороны в сторону. Он спустил ноги со шконки, и тут судно положило на борт так, что его едва не влепило в иллюминатор.

Поймал все-таки циклончик.

— Ты лучше лежи, дед, — раздался спокойный голос Ко-ляни. — Я-то человек привычный, а тебе качку надо в горизонтальном положении перетерпеть. Не мутит?

— Да вроде нет, жутковато только.

— Значит, морской болезни не наблюдается. Это хорошо.

— А мы это… ко дну не пойдем?

— Хорошо бы, — вздохнул Коляня. — И никаких проблем. Нет, дед, нам еще помучиться за грехи наши придется.

Чтобы сейнер утопить, надо на него бомбу сверху сбросить.

— А «Рыболов»? — напомнил Данилыч.

— Там другое: обледенение. Мороз, ветер, лед — все вместе. И трал у них на палубе лежал — вероятно, не окалывались они, думали проскочить, до берега всего ничего оставалось.

— А чегой-то ты о грехах? Откуда они у тебя, молод еще…

— Не притворяйся, старый! Что, у самого кошки на душе не скребут? Представляешь, какая махина рухнет… если рухнет.

— Рухнет, Коляня… мы же спецы.

— У у, — чуть не взвыл Коляня и зашебаршил в рюкзаке. Водку искал.

— Коля, — попросил его Данцлыч. — Не пей. Неровен час.

Тот послушался.

— Ну тогда ладно, пойду я к ребятам, может, помощь какая потребуется.

Улучив момент, когда судно стало на киль, Коляня выскочил в коридор и пробежал к рубке.

Капитан, медведем переминавшийся у штурвала, недобро взглянул на него:

— Чего надо, пассажир?

— Палубный матрос второго класса, — доложил по форме Коляня. — Поступаю в ваше распоряжение.

— Не шутишь?

— Не до шуток!

— Принимай штурвал — я смотреть буду! Сносит нас, а куда, не пойму.

Коляня перехватил еще теплый от чужих ладоней штурвал.

— Держи право тридцать.

— Есть право тридцать!