Виктор Стукалов - Шатун

– Ты, чё, Сергей? – обернулся к нему Степан. – Мы с Мишкой позапрошлой зимой белогрудку, ну,… того, что ты в су-шине нашёл, три раза пытались ножом свалить. Первый раз тихонько надавили – сушина не подалась; мы тогда – второй раз посильней надавили – она только чуть треснула от комля. А медведю – хоть бы что! Сидит, окаянный, и не вылазит! Ну, мы тогда ещё раз на полном газу ка-а-ак даванули! Сушина – хрясь, вдоль напополам и треснула! А он, дурачок, из неё и вы-валился… и прямо под гуску… А этот в берлоге… Нет, не ду-маю… Мы «Топтыгина» тёпленького возьмём!

…Медведица тоже, до последнего, держалась… – продолжал Степан. – Мы ещё удивились, чего она не вылазит…Я ещё нож опустил и ножом по берлоге… Мы, Сергей, не знали тогда, что она с медвежатами и до последнего момента, их защищала… Могла бы убежать, так нет же… Медвежата… Вот она ради них…и под бульдозерный нож… Все же, как ни говори, а мать. Хоть и медвежачья, зверинная…, а всё же – ма-а-ать!

Степан замолчал, протерев толстой и рваной рукавицей обмерзающее лобовое стекло. Ни к кому не обращаясь, он смачно заматерился и, оправдывая себя, со злом почти выкрикнул: – Всё равно, не мы, так другие её, один хрен, убили бы! Что, на всю тайгу она одна, что ли, медведица эта? Тайга – вон она, какая, конца и краю ей не видно, в ней медведей этих – не сосчитать. Верно говорю, Михаил?

– Верно, Стёпа, верно… – поддержал его Михаил. – Ты, Серега, прикинь, сколько их гибнет при лесных пожарах. И не только медведей…Я, когда на Сукпае работал, нас на ту-шение пожара бросили, всю бригаду.

Там речка протекает, Кабули называется, это левый при-ток Хора. Она, пожалуй, чуток меньше самого Сукпая. Так вот, у этой самой Кабули есть правый приток – ключ Обваль-ный, ну…, по нему и горел лес… Так там, стадо кабанов от ог-ня спасалось и в сопку… А перед ними оказалась скала, как забор. Так они, кабаны, не догадались поперек склона обог-нуть её и вверх подняться. Они к скале прижались, да так все заживо и сгорели… Там они просто так погибли, зазря…

– А медведицу мы съели, получается – с пользой! Значит, не зря. – подвел итог Степан.

Трясясь всем корпусом, бульдозер медленно карабкался по волоку в сопку. Степан, часто протирая рукавицей обмерзающее стекло, пригнувшись, влядывался в окружающий лес, как бы принюхиваясь.

– Ты,…это…, Серега, тоже посматривай. А то, не дай бог – проедем. Ты хоть хорошо запомнил место? Не проедем? И не дожидаясь ответа, спросил: – Сергей, а ты, наверное, счастли-вый? Как думаешь?

Степан повернулся к молчавшему Сергею. Михаил мельком взглянул на Степана, потом выжидающе уставился на Сергея.

– Да, я почему так спросил? – продолжал Степан – Ты уже третьего медведя находишь – значит везучий, счастливый, значит. А говорят, кто счастливый – тот в раннем детстве из ночного горшка содержимое пригоршнями ел!

И Степан, довольный собой, дико захохотал своей глупой шутке. Михаил, взвизгивая по-поросячьи, тоже засмеялся, обнажив свои жёлтые, прокуренные и крупные, как у старого жеребца, зубы.

Сергей, стиснув зубы и не показывая обиды, промолчал, вглядываясь в проталину на лобовом стекле. Наконец, увидев знакомое место, он тронул Степана за плечо и молча показал рукой налево.

Степан, резко сбавив скорость, осторожно повернул буль-дозер, куда ему указал Сергей. Теперь ему предстояло, не сби-ваясь с основного направления, осторожно провести бульдо-зер в просвет между крупными деревьями, обойти крупный валёжник. С каждой минутой бульдозер приближался к бер-логе.

Мишка, переломив ружьё и убедившись ещё раз, что оно заряжено, открыл дверцу кабины и взял ружьё наизготовку.

В его задачу входило добить медведя из ружья, если он не погибнет под гусеницами бульдозера.

В открытую дверцу кабины Сергей увидел знакомый вы-воротень, на мгновенье мелькнувший в просвете между дере-вьями, чуть левее и немного ниже по склону. Он показал его Степану и теперь уже Степан сам, опираясь на свой опыт, ос-торожно подводил бульдозер к заветному выворотню и, в то же время, выбирая самый короткий путь.

Прежде чем двинуться вперёд, он тщательно протирал от инея лобовое стекло, потом внимательно изучал то, что видел перед собой, и, только убедившись, что бульдозер пройдет, не зацепив ножом стоящих деревьев, осторожно, на малом газу продвигался вперед. Теперь бульдозер был похож на стально-го хищника, огромного, беспощадного и жаждущего кровавой дани…

До кедра осталось пройти всего несколько метров, когда на пути бульдозера оказались несколько невысоких ёлочек, густо запорошенных снегом. И почти сразу за ними снежной горкой угадывалась большая валёжина с торчавшими толсты-ми сучьями.