Наталья Крудова - Сиамская овчарка

— Что это? — спросила Нюра.

Обхваченный поперёк туловища готовыми вот-вот разжаться Маниными руками, спал большой грязный зверь.

Кот махнул на шкаф и заныл, как перед большим кошачьим боем.

— Подарки… — начала Маня, опустив Симбу на чистый половик, но, перехватив испуганный Нюрин взгляд на Симбу, успокоила, — нет, это щеночек сына. Они в отпуск с Клавой уехали, а заботы матери, — высказала Маруся давно заготовленные оправдания. — Подарки в конце деревни у поскотины. Как бы собаки не растащили. Сходим, Нюра, — еле выговорила Маруся.

— Да куда тебе! Сама схожу. Сейчас постелю только. Ложись. Эк тебя щеночек ухайдакал, покормлю сейчас.

— Лечь бы, — согласилась отупевшая от усталости Маруся. Лежала не в силах оглядеть комнату, слушала завывания кота и звон посуды, дребезжавшей после Нюриных шагов.

Засыпая, Маруся вспомнила Риту, но злиться уже не было сил.

Проснулась Маруся от крика. Ярко краснела на солнце герань в кастрюле на подоконнике. Непривычно низкий потолок…

— Я тебе, окаянная, оставь Катьку. Пусти Катьку, о, окаянная. Пусти, уродина! Маня! Маня!

Только Маруся спустила ноги с кровати, а уж Нюра вбежала в грязных туфлях в комнату. «Должно быть, из хлева», — подумала Маруся.

— Беда, Маня! Твой щеночек…

Маня выскочила бы в ночной сорочке, да хорошо Нюра плащ старый на неё накинула.

Симба и стройная козочка лежали рядом. Лежали, крепко обнявшись и тяжело дыша, словно два друга после долгой шутливой борьбы.

Маруся потащила за кожаный ошейник Симбу, а Нюра за обрывок верёвки — козу.

Уставшая от непривычной работы Симба тут же заснула, а у козы просто с перепугу сил не было отойти в сторону.

Привязав козу на лужке за калиткой, Нюра вернулась к сестре. И как-то виновато, словно оправдываясь, сказала:

— Выхожу я, а твоя собачка, что б ей неладно было, Катьку к забору привалила и жмакает. Я и прутом стегала, и за хвост оттягивала. А собачка лапищами Катькину шейку обхватила и давит.

— Уеду я завтра, Нюра.

— Ты не расстраивайся, Маня, — поглядев на сестру, успокоила Нюра.

— Зачем тебе неудобства?

— И не думай, не пущу. Надумала! Из-за пса, — искренне и возмущённо сказала Нюра. — У меня цепь от коровы осталась. Сейчас мы его к сараю привяжем — спокойно будет.

— Непривычная она к цепи-то, — забеспокоилась Маруся.

А Нюра, не слушая, говорила:

— Сейчас завтрак сделаю. Часов семь поди. И пёсику каши с салом наварю.

Смолчала Маруся, не стала говорить: «Не станет Симба есть кашу. На мясо ей зоопарк деньги дал». Не понять деревенским этого — осудят. Собаку, мол, и мясом кормить. А сказать сестре правду не могла тоже. Мол, к родной сестре, да с диким зверем. Иль зверь дороже сестры. Смолчала. «Уеду завтра!» Ну, Рита… что я сделаю…

— Привет городским!

— Феня! — ахнула Маруся. — Подружка… Как ты изменилась.

— Да ты, вроде, тоже, Мань, чуток повзрослела.

Женщины и смеялись и плакали. После житейских расспросов Феня спросила:

— Ктой-то у тебя, Мань? Я из окна видала, как он козу тискал.

— Да щеночек сына, — краснея от вранья, пробормотала Маруся.

— У Дуськи Колька в прошлый год на пенсию вышел, — начала рассказывать Феня.

— Это которого мы водой окатили? — обрадовалась перемене разговора Маруся.

— Он, — подтвердила Нюра.

— Если бы мы тогда на конях не ускакали, — отлупил бы, — вспомнила Феня. — Так вышел на пенсию и говорит жене: «Давно меня, Дусь, охотницкая страсть душит». Так вот. Купил в городе собаку. Красивую, рябенькую, что берёзкин ствол — охотницкую.

Симба вздрогнула во сне, и все, вздрогнув, покосились на неё.

— …Так вот. Собака охотницкая, по птице учёная. Так веришь, Маня, всю птицу у ней во дворе порешила. Правда, Колька учил ее — в каждую удавленную носом тыркал. А всё равно не доучил — птица во дворе кончилась. Так Колька и ружья покупать не стал. Свёл собаку в город.

— Клавка газеты везёт, — обрадовалась Нюра. — Хорошо, застала её. — И крикнула приближающейся на велосипеде почтальонше: — Ты, Клавка, об ящик газеты не рви, не барыня, можешь и в дом внести.

— Телеграмма вам, тётя Нюра! Пляшите! Сестра, Маруся, приезжает! Встречать велит!

— Ой, бабоньки, не могу… Ой, шустрая ты, Клавка… — хохотала Нюра.

Позавтракали. Маруся раздала подарки. И, увидев не съеденную Симбой кашу, решительно сказала:

— Я пройдусь, что-то хочется на родные места взглянуть. В магазин загляну. Интересно, что у вас тут. Может, оставлю я щеночка, Нюр? Устаёт он быстро.