Леонид Сергеев - Железный Дым

Валерий Иванович не впервые подвозил нас с Дымом к вокзалу, и каждый раз по пути между нами возникал этот горячий спор. Тем не менее мой друг не поморщившись, без всяких оговорок, приезжает по первому моему звонку.

Мы проехали всего две улицы, когда на перекрестке нас остановили инспекторы ДПС (дорожно-постовой службы). Я прекрасно знаю их, поскольку часто проезжаю мимо поста на велосипеде и непременно, в шутливой форме, отдаю им честь, а лейтенант и сержант (они именно в таком звании) в ответ, без всякой шутливости, мне кивают. Лейтенант худой, с резкими движениями; глаз у него наметанный, при встрече с ним бесполезно юлить и изворачиваться. Лейтенант носит закрученные вверх усы. Сержант – толстяк с понимающей усмешкой. С водителями сержант говорит тихо и вежливо, но если что не так – берегись! Сержант тоже носит усы, но они у него висят вниз, как шнурки.

На посту несет службу овчарка Стелла. Во время работы Стелла исполнительна и серьезна, но, по слухам, в свободное время не упускает случая пошутить. Заметит, лейтенант с сержантом уселись за шашки, подбежит к двери и рявкнет на невидимых нарушителей трассы. Этими ложными тревогами Стелла держит начальство в постоянной боевой готовности.

Несколько лет назад (до появления Дыма) мы с Челкашем во время прогулки подошли к посту. Лейтенанта с сержантом видно не было – вероятно, ушли обедать; пост охраняла одна Стелла, тогда еще совсем молодая, стройная. Челкаш решил познакомиться с красавицей и направился к ней виляющей походкой, изобразив на морде немыслимую радость. Только напрасно он старался – строгая барышня даже не взглянула на моего друга, а когда он подошел к ней вплотную, оскалилась и приняла такой устрашающий вид, что из красавицы сразу превратилась в уродину.

Так вот, представители власти остановили нас и лейтенант сказал Валерию Ивановичу:

– Ваша старая машина выглядит слишком старой. Надо ее красить, менять и это и то.

Валерий Иванович начал было что-то объяснять, но лейтенант его перебил:

– Лучше не оправдывайтесь, а то рассержусь.

Я вышел из машины и, как всегда, даже с большим почтением, отдал инспекторам честь. Лейтенант в ответ кивнул.

– К вам, велосипедисту, у нас претензий нет. Но ваш товарищ, водитель, заслуживает штрафа.

Я стал говорить, что опаздываю на поезд, что Валерий Иванович непременно устранит все недостатки своей машины, упомянул про его добрейшую душу…

– Вряд ли у него добрая душа, он бездушно относится к технике, – сказал лейтенант. – Так и быть, на этот раз прощаю. Но в следующий раз… Не злоупотребляйте моим терпением.

– И моим тоже, – тихо и вежливо добавил сержант, а Стелла изобразила брезгливую мину и отвернулась от иномарки.

После этой небольшой неприятности мы подкатили к Рижскому вокзалу за несколько минут до отхода поезда, но все же я успел взять плацкартные билеты (взрослый себе и детский Дыму – такой положен собаке до тридцати килограммов, а если она весит больше, извольте брать взрослый). Втроем мы заспешили на перрон. Валерий Иванович нес байдарку, я – рюкзак и за поводок вел Дыма.

Электрички поражали Дыма всякий раз, когда мы ездили по Подмосковью; он подолгу на них глазел, сглатывая слюну. Но теперь нам предстоял вояж на поезде дальнего следования и увидев необычный состав – с проводниками и указателями направления на вагонах «Москва-Рига» – Дым решил рассмотреть его получше и притормозил. Пришлось его одернуть за поводок.

– Дым, поторапливайся! Опаздываем!

Мы подбежали к нашему вагону и я протянул проводнице билеты.

– Это на него детский билет? – проводница указала на Дыма.

– На него! – еле переводя дух, одновременно выдавили мы с Валерием Ивановичем.

– Он не кусается?

– Да нет, что вы! – опять в один голос пропыхтели мы с Валерием Ивановичем.

– Кто его знает, что ему взбредет в голову, – вздохнула проводница. – От самой себя-то порой не знаешь, чего ожидать.

Это ее добавление немного насторожило меня, я подумал, а не придет ли ей ночью в голову мысль – высадить нас на полпути? Но проводница вдруг улыбнулась:

– У вас так не бывает?

– Бывает! – опередил меня Валерий Иванович. – И очень часто. Особенно у него, – он кивнул на меня.

– Ну вот, видите, – довольная, что и мы со странностями, проводница вернула мне билеты. – Проходите, но собаке все же наденьте намордник.