Алексей Калиновский - О чем пьют ветеринары. Нескучные рассказы о людях, животных и сложной профессии [litres с оптимизированной обложкой]

– А вы не покажете мне, где конкретно лежал бельчонок?

Под дождь жутко не хотелось, но я представил себя Джеральдом Дарреллом, спасающим очередное животное. Мы пошли на газон, и я ткнул пальцем в землю.

– Понял, – с этими словами служитель животных вынул бельчонка из коробки и положил его на указанное мною место. Все вокруг опять наполнилось звуком елозящего по стеклу гвоздя.

Выражение моего лица лучше было не видеть. Я начал издавать набор нечленораздельных звуков.

– Да, вот так. Вы, конечно же, из лучших побуждений вмешались в естественное течение дел. Вы хотели спасти бельчонка.

– Да какое тут, на хрен, спасти! – Внутри меня все клокотало, куда только девался гуманизм. – Мы под эту какофонию заснуть не сможем. Да потом, он тут замерзнет. Его сожрут кошки или еноты.

– Да, это так. Но в природе выживает сильнейший, и кто-то должен погибать.

С этими словами он сел в машину и укатил.

Я положил бельчонка назад в коробку и отнес в гараж. Кое-как мы напоили его молоком, и он угомонился. Я закрыл плотно дверь в дом. Из гаража никакие звуки не просочатся.

Уже сидя перед телевизором, я подумал: а ведь правильно он сказал. Мы постоянно вмешиваемся в природу. Мы зачем-то лезем к животным, пытаемся их очеловечить и заставить жить нашей жизнью. Влезли на чужую территорию и пытаемся навести там порядок. А природе это надо? Мы не думаем о том, что любовь к природе и животным должна быть дозированной и разумной. Так же, как и любовь к детям. Мы не думаем о том, что природа сама все лучше нас придумала и что никто не отменял естественный отбор. Почему в Канаде такая девственная природа? Да потому что ею не руководят, а пытаются сохранить ее такой, какой ее сотворил Создатель. Даже лесные пожары там считают благом, леса после них очень быстро обновляются.

С этими мыслями я пошел в спальню и крепко заснул. А утром взял коробку и отвез бельчонка в ближайшую ветеринарную клинику.

Дэн был южнорусской овчаркой. Если бы у южаков существовало дворянское сословие, то Дэн принадлежал бы к самому уважаемому роду. Его прадедом был знаменитый Варяг, по стати и характеру не имевший себе равных. Варяга так и застрелили на посту, потому что не смогли оттуда снять по причине его злобы. Дедом Дэна был Арбек. Арбека тоже приговорили к расстрелу в другом питомнике, и кобель жил там на цепи в железном вольере, ожидая пули. Когда об этом узнал Алексей Самойлов, то он забрал Аришу, привез его к нам в питомник АЗЛК, и пес потихоньку успокоился, подобрел и дожил до глубокой старости. Отцом Дэна был Демон. Он со щенячьего возраста жил в питомнике и полностью оправдывал свою кличку. Белоснежный, с роскошной шерстью, злобный, он был настоящим эталоном кобеля южнорусской овчарки. Дэн – четвертый в этом генеалогическом древе.

Судьба Дэна складывалась типично для кобеля южака, которого взяли люди, не представлявшие, с какой собакой имеют дело. Месяцев до десяти он был веселым красивым лохматым щенком, который радовал хозяев, но в один прекрасный день все резко изменилось. Он стал взрослым, и из стаи, которой для него, как и для любой собаки, является семья, он выбрал вожака, а именно хозяина дома, остальных просто начал подчинять себе. Его присутствие в доме становилось небезопасным для обитателей. Дэна отдали нам в питомник, когда ему еще не было года.

Для любой собаки смена хозяина, семьи, образа жизни является достаточно тяжелой травмой. Особенно тяжело, когда они попадают в питомник. Больше нет рядом любящих хозяев, нет всего того, к чему собаки привыкают так же, как и люди. Тут все равны. Кто-то из собак, стараясь приспособиться, начинает заигрывать со всеми подряд, а кто-то уходит в себя, замыкается и озлобляется еще больше. Такая собака просто терпит тех людей, которые с ней работают. Дэн был как раз из таких.

Каждое лето мы с ребятами уезжали в Подмосковье охранять клубнику. Была тогда такая халявная работа для владельцев собак – в период сбора урожая клубники жить на поле и охранять урожай. Целый месяц на свежем воздухе и на витаминах. Вот и мы ездили в Крекшино. Жили в бытовке, которую выделяли местные власти, и в палатках, поставленных на поле, готовили на костре. Собаки жили тут же, под наскоро сколоченными от дождя навесами. Молоко с местной фермы, клубника, свежий воздух, да еще и деньги платят. Что может быть лучше?