Алексей Калиновский - О чем пьют ветеринары. Нескучные рассказы о людях, животных и сложной профессии [litres с оптимизированной обложкой]

В конце июня вылетали светлячки, и весь район превращался в Берендеево царство со вспыхивающими тут и там фонариками. Вот на что надо было смотреть творцам безвкусной московской новогодней иллюминации.

Частенько летним вечером я брал удочки и отъезжал за десять минут от дома к «Кривому мосту» Жака Картье. Огромный мост, ведущий на остров Монреаль, огромная развязка, напротив – парк аттракционов Ла-Ронд с визжащей толпой. Тут я ловил на удочку осетров. Копеечная годовая лицензия позволяла поймать одного за сутки. Не осетры ловились уже в других местах, всё на ту же лицензию.

Собственно говоря, привыкнув уже к такой жилищно-звериной идиллии, я отмахнулся и сказал, что поорет, поорет и перестанет. Однако минут через пятнадцать уже сын пришел ко мне с такой же просьбой:

– Пап, кто там кричит? Телевизор смотреть невозможно.

Если от жены еще можно отбазариться, то от сына нет. Надо сказать, что передняя стена в нашей большой комнате была вся стеклянная, поэтому мы всегда хорошо видели и слышали, что происходит на улице. А не происходило там ровным счетом ничего. Такая полудеревенская улица, по которой в час пик машина проезжала раз в пять минут, да с утра курсировали школьные автобусы, собиравшие детей. Так что тишина там была полная. Наверное, поэтому мой слух сразу резанул громкий противный звук, напоминавший что-то среднее между второй частью песни глухаря на току под названием «Точим ножи» и звуком гвоздя, которым водят по стеклу. Звук раздавался с другой стороны улицы, но я там никого не увидел. На звук вышел сосед напротив. Я пересек улицу, и мы отправились искать источник.

На газоне лежал совсем маленький, практически новорожденный бельчонок. Он выпал из гнезда и орал как потерпевший. Он и был потерпевшим – бездомный, замерзший, голодный. Ни гнезда, ни волнующейся белки нигде не было. Мы положили бельчонка в коробку, которую принесла жена. Надо было что-то делать. Воскресенье, вечер – ветеринарные клиники уже закрыты. Надо сказать, что в Канаде, как, впрочем, и в США, Германии и других странах, никакие службы типа клиник, банков и прочих не утруждаются работать долго и нудно, а особенно в выходные и праздники.

Решение было одно. Я позвонил 911.

После дежурных фраз телефон спросил меня:

– Что у вас случилось?

– Вы знаете, я нашел на улице выпавшего из гнезда бельчонка. Что мне делать?

– А где вы находитесь?

– Около своего дома.

– Назовите адрес, пожалуйста.

Я назвал.

– Стойте на месте, сейчас к вам подъедут.

Я засунул телефон в карман и присел рядом с издающей жуткие звуки коробкой.

Не прошло и двух минут, как раздался чудовищный рев полицейской сирены. Если в Канаде едут полиция, пожарные или скорая, то об этом знают несколько кварталов вокруг. Все машины разбегаются, как тараканы, на дороге в разные стороны, дабы не нарваться на большие неприятности. Больше ни одна служба не имеет права так ездить. Даже охрана премьер-министра. Собственно говоря, она тем более не имеет права, а то премьер лишится своего места за то, что создает неудобства гражданам.

Полицейская машина с ревом и мигалками, сжигая на повороте резину, вылетела из-за угла и помчалась прямо поперек улицы. Чуть ли не на ходу из машины выпрыгнула женщина-полицейский и, надевая на бегу резиновые перчатки, бросилась ко мне:

– Ой, бельчонок! Несчастный! – Она нежно взяла его в руки.

К тому времени я уже отвык от жизни в России и от того, что никаким официальным органам до тебя нет никакого дела, что милиция выезжает только в том случае, когда кого-нибудь уже обязательно убили. Но тут меня согнул приступ безудержного смеха, когда я представил, как из подлетающего уазика выпрыгивает участковый, берет дрожащими руками бельчонка (щенка, котенка, слоненка, дальше по списку) и начинает причитать над ним. Ну и апофеозом был бы ответ диспетчера, если бы я попросил ее о помощи в такой ситуации.

– Сейчас я сообщу в специальную службу, к вам приедут и решат, что делать с малюткой, – женщина-полицейский положила бельчонка назад в коробку.

Прямо при мне она что-то сказала в рацию, пожелала мне хорошего вечера и уехала.

Я положил коробку в гараж и пошел на кухню употребить вожделенный вечерний кефир. Где-то через час в дверь постучали. На пороге под начавшимся дождем стоял мужчина в униформе какой-то службы. Я понял, что это не ко мне, а к бельчонку. Служащий взял коробку и уселся в машину, которая была припаркована напротив дома. Я устроился смотреть телевизор и через стеклянную стену смотрел на машину. Мужик куда-то названивал по телефону, что-то кому-то говорил. Через несколько минут он вышел из машины и пошел к дому. Я вышел ему навстречу.