Алексей Калиновский - О чем пьют ветеринары. Нескучные рассказы о людях, животных и сложной профессии [litres с оптимизированной обложкой]

– Главного врача.

Я вышел в коридор. Передо мной стоял молодой человек, одной фотографией которого можно было пугать коммерсантов. Он был немного выше меня ростом. Сказать, что он имел косую сажень в плечах, – значит не сказать ничего. Я невольно посмотрел на его руки и понял, что, когда он сжимает кулаки, у него на вооружении появляются два ядра размером чуть поменьше, чем ядра знаменитой Царь-пушки. Он вообще напоминал сжатую пружину, готовую в любой момент прийти в действие. Однако одет он был не в тренировочный костюм с лампасами и не в малиновый пиджак, а дорого и неброско.

– Вы ко мне?

– Да. Хотелось бы с вами поговорить, если у вас есть время.

Речь выдавала в нем человека воспитанного и хорошо образованного.

– Пойдемте тогда ко мне в кабинет.

Рядом с моим кабинетом мы организовали небольшую «качалку». Как раз в тот момент, когда мы вошли, Игорь Анатольевич Барсуков с обнаженным торсом жал лежа штангу. Я увидел, как загорелись глаза моего посетителя.

– Меня тоже зовут Алексей, только Евгеньевич, – представился гость. – Я в этом году окончил Вологодский сельхозинститут и теперь ищу клинику, где бы я смог всему научиться и стать врачом.

– А в других клиниках вы уже были?

– Да, был. – По его реакции я понял, что сейчас Алексей не настроен говорить об этом.

– А что умеешь делать?

– Ровным счетом ничего.

– Хорошо. Только у меня есть свои требования к начинающим специалистам. Пошли, покажу и объясню.

Мы вышли в коридор, и я достал из подсобки швабру.

– Это швабра.

Затем мы прошли в конец коридора.

– Это кухня.

Ну кухне дым стоял коромыслом – мама Чоли готовила обед.

– Где мы спортом занимаемся, ты уже видел.

Глаза Алексея Евгеньевича говорили о том, что он никак не может сложить пазл из трех элементов.

– Врач начинается со швабры, а именно с чистоты. Я не понимаю врачей, которые могут брезгливо переступить через кучу дерьма, потому что уборка – «не царское это дело». Ты для начала будешь выполнять работу санитара – поддержание чистоты и порядка на приеме, а также в коридоре. Ольга не всегда успевает. Я сам с этого начинал. Теперь кухня – «доктор сыт, и больному легче». Поэтому по команде мамы Чоли идем обедать. Не лобстеры, конечно, но сытно. Завтрак и ужин на совести самих голодающих. Ну а «качалка»… В свободное время сколько угодно. Я только приветствую. Еще мы круглый год купаемся, так что милости просим в клуб моржей. Денег никаких я тебе платить не буду. Обучение нужно тебе, а не мне, но все чаевые твои. А самое главное твое дело – это учиться. Блокнот и ручка в кармане. Стоишь на приеме, помогаешь врачу в том объеме, в котором позволяет доктор, записываешь в блокнот все, что тебе интересно. После приема можешь мучить врача вопросами. О врачебной этике тебе расскажут доктора. Согласен на такие условия?

– Согласен.

– Тогда пошли дальше. Это процедурная, вот кабинет приема терапевта, а вот оперблок с предоперационной и операционной. В операционную вход без дежурного операционного фельдшера запрещен даже мне. Вот, пожалуй, и все. Начинать можешь в любой момент. Ходи сколько хочешь.

На следующий день утром Алексей Евгеньевич был на рабочем месте.

За то время, пока я возглавлял клинику Центра колопроктологии, у меня прошли практику много студентов. Кому-то это было явно не нужно и не интересно, кто-то честно отбывал практику и исчезал навсегда, и только два человека, которые пришли не по требованию деканата, а просто с улицы по собственному желанию стать врачами, остались с клиникой на долгие годы. Это Мария Федоровна Калачова и Алексей Евгеньевич Попков.

Мария Федоровна сейчас стала замечательным офтальмологом. Она со студенческой скамьи интересовалась болезнями глаз. Джим Шостер – мой друг, профессор офтальмологии Ветеринарной школы Университета штата Висконсин, частенько говорил мне:

– Как жалко, что Маша не знает английского. Я бы ее украл у тебя на четыре года, а потом вернул бы специалиста международного уровня.

– И где бы я нашел столько денег на ее обучение?

– Да ничего не надо. С ее талантом она бы получила все стипендии и гранты.

Ну а Алексей Евгеньевич стал не бандитом, а прекрасным врачом. Сейчас он выезжает на дом к больным животным. Я бы назвал его хорошими словами «семейный доктор». Именно так, потому что ему приходится часто лечить не только больных животных, но и волнующихся владельцев. Когда мне звонят друзья и просят порекомендовать доктора на дом, то я всегда даю телефон Алексея Евгеньевича… Или его сына Павла, который тоже стал ветеринарным врачом и уже во многом обогнал своего отца. Про себя я даже и не говорю.