Меир Шалев - Мой дикий сад

Это великолепно. Мы часто говорим, что любовь слепа — и даже ослепительна, — но вот вам слепыш, который слеп изначально и всю свою жизнь живет в непроглядном мраке. Эволюция обострила его слух и обоняние, но лишила зрения. И несмотря на это он прибудет к избраннице своего сердца с удивительной точностью. Она не увидит его, он не увидит ее, но в этой беспросветной тьме, да еще после такого долгого одиночества и таких тяжких усилий он будет совершенно уверен, что пришел к своей Рахили, — даже если она на самом деле — всего лишь Лия из рода слепышей. И никакое утро не прольет на них назавтра свет дня и не разъяснит ему его ошибку.

Как он знает, где она? Как он узнает, что она согласна? И как он находит дорогу к ней с такой идеальной точностью? Наука говорит нам, что слепыши общаются друг с другом ударами головы по потолку своих туннелей и звук этих ударов преодолевает сотни метров в толще земли. Он улавливает ее удар: «Я готова» — и тут же стучит в ответ: «Я иду!» Но, продвигаясь к ней, он вдруг слышит ответные удары еще одного самца, а то и двух сразу, которые тоже посылают ей это сообщение. И тогда он понимает, что по пути к тому восхитительному событию, которое моя бабушка именовала «консумацией», ему предстоит жестокая война.

Все это знаю и я, потому что, в отличие от слепыша, у меня нет чутких ушей, зато есть отличное зрение, и я в состоянии различить еще два ряда бугорков, которые столь же четко устремлены к той же точке. И все же, при всем уважении, с которым я отношусь к тем усилиям, которые слепыши — и мужчины вообще — готовы приложить для достижения своей любовной цели, в глубине души я все-таки надеюсь, что эти три подземных ухажера потерпят неудачу, и, если даже им удастся все-таки добраться к Госпоже Слепыш, они погибнут в бою за ее расположение — и погибнут еще до того, как один из них ее оплодотворит. И надеюсь я на это потому, что в случае их удачи один из потомков этой дамы может со временем, того и гляди, добраться до моего сада и натворить там кучу бед, как это не раз уже бывало.

Действительно, до сих пор я все время отвлекался на зоологические, романтические и прочие праздные размышления об этих маленьких, одиноких и слепых, но целеустремленных существах, которые предпочли отрешиться от солнечного света и красот природы, а также от общественной жизни, не говоря уже о любви — если не считать вышеописанной любовной встречи раз в год под землей. Но теперь пришло время рассказать о том вреде, который эти слепые существа причиняют моему саду — и многим другим садам.

Дело в том, что, несмотря на свой мизантропический характер, на всю свою угрюмую агрессивность и ненависть к себе подобным, слепыш, как это ни удивительно, — убежденный вегетарианец. Как уже сказано — грызун. А поскольку грызет он корни и клубни растений и одновременно выталкивает на поверхность земляные бугры, любой земледелец или садовод видит в нем лютого врага. Впрочем, что касается меня, то бугры меня совсем не беспокоят. Их боятся хозяева ухоженных и распланированных декоративных садов, особенно садов с лужайками. А в моем саду нет порядка и нет лужаек, это сад дикий, беспорядочный и бугристый сам по себе, и я даже нахожу своего рода красоту в этих его буграх и беспорядке. Это часть его естественной природы.

Но вот корни и клубни, которыми лакомится слепыш, — это совсем другое дело. Несколько лет назад в моем саду объявился один такой подземный вредитель, и я хорошо помню тот день, когда впервые увидел его — причем увидел, что называется, в самый момент злодеяния. Я тогда стоял на этой же веранде и созерцал синее цветение люпина, как вдруг заметил, что все его стебли стоят прямо и неподвижно, а один почему-то качается из стороны в сторону, как будто на него дует легкий ветерок. Это меня заинтриговало. Я подошел поближе, и в эту минуту странный стебель совсем накренился набок и упал на землю. Я тронул его, и он отделился от земли с такой легкостью, словно у него вообще не было корней. Я внимательно осмотрел этот стебель и увидел, что ему действительно нечем было держаться в земле. Его корень был съеден до самой шейки.

Конечно, я сожалел о его смерти. Но в тот момент меня утешило сознание, что люпин — растение однолетнее, так что все его стебли все равно отомрут в конце сезона. Однако недолгим было мое утешение. Вскоре слепыш обнаружил в моем саду свои настоящие деликатесы — лютики и гладиолусы. Оба они — растения многолетние и клубневые. И как и в случае цикламенов и морского лука, я терпеливо ждал их цветения несколько лет. А теперь мне стало ясно, что ждал не только я. Ждал и слепыш. И когда клубни достигли того размера и вкуса, которые были ему в самый смак, он их прикончил.