Инбали Изерлес - Приключения Тигрового кота

Мати прыгнул следом за Домино. Погрузившись в легкое шуршание, несколько секунд он сидел неподвижно в окружении сочных красок осени, под хрупкой завесой золотых и темно-красных листьев. Потом сказал:

— Спорю, ты не сможешь меня увидеть!

— Это нечестно, ты сам такого же цвета, как листья, это мошенничество!

— Не я такого цвета, как листья, а листья такого цвета, как я. Они подражают мне!

— Почему ты так считаешь?

— Ну, мой цвет ведь не меняется, правда?

— И что?

— А листья смотрят сверху и завидуют — и думают, что могут упасть вниз и украсть мои краски!

— Да ты чокнутый!

— Знаю, — согласился Мати.

Он легонько подул на лист прямо перед своим носом, и тот пошевелился. А Мати в этот момент заметил кончик полосатого хвоста Домино. Но подкрасться к нему неслышно он бы не смог. Нужно было прыгнуть.

— Наверное, мы сейчас на равных, — заговорил он тихо, создавая впечатление, что находится намного дальше от Домино, чем на самом деле. — Тебе не поймать меня, а мне не поймать тебя… я хочу сказать, ты ведь можешь бежать очень быстро.

— Могу, — согласился Домино.

Мати рванулся вперед, на мгновение прижал лапой кончик хвоста Домино, и они клубком покатились из груды взлетевших в воздух листьев. Мати хлопнул Домино по спине, но черно-белый внезапно замер, распушив хвост.

Прямо перед ним стояла Джесс.

— Ты чего подкрадываешься? — зашипел Домино.

— Я не подкрадывалась, ты сам на меня выскочил! — негодующе возразила Джесс.

Маленький колокольчик на ее ошейнике звякнул.

Мати, задыхаясь, подбежал к ней.

— Мы тут просто… — Он почему-то чувствовал себя виноватым. — Хочешь поиграть?

Домино вопросительно уставился на него:

— Вы знакомы?

— Джесс провела меня по площади, показала все…

— В самом деле?

Мати неловко переступил с лапы на лапу:

— Мы просто… просто прятались в листьях, ловили друг друга…

— Я знаю другую игру, — заявил Домино. — Там, у старой церкви, живет мелкий улф, ростом не крупнее кошки, он сидит на привязи. Мы можем его подразнить — это весело, он будет лаять! — Домино попытался изобразить визгливый собачий лай. Потом хлопнул лапой по воздуху. — Ну-ка, ну-ка, поймай нас, улфи!

Джесс наблюдала за ним молча.

— Что думаешь? — спросил ее Мати.

— Думаю… пусть этим мальчишки занимаются. — Она отвернулась.

— Эй, не уходи!

— У нее дела, пусть идет, — фыркнул Домино.

Джесс сверкнула на него зелеными глазами.

— Она только все испортит, потеряшки и играть-то не умеют! — тихо добавил Домино, обращаясь к Мати.

Мати поморщился. Он знал, что Джесс все слышит.

— Интересно, а твоей амме понравится, если ты укусишь улфи, а? — спросила Джесс.

Вдали показалась Трильон — она быстро шла к Домино, и вид у нее был сердитый.

— Ох, ну конечно… — пробормотал Домино.

Трильон окинула взглядом всех троих. Недовольно посмотрела на Джесс, на Мати…

— Домино, ты что вообще тут делаешь?

— Мы просто играем…

— Тебе пора на уроки.

— Амма, пожалуйста, попозже!

— Нет. Сейчас.

— Но мы хотели… Мы только разыгрались.

— Пока ты достаточно молод, чтобы называть меня Амма, ты не будешь играть, ты будешь учиться. А когда вырастешь, мне будет все равно, как ты проводишь время.

— Но когда я вырасту, мне играть не захочется! — Домино с отчаянием посмотрел на Мати. — Я стану таким же скучным, как все взрослые!

Трильон повернулась, чтобы уйти:

— Это не моя забота. Моя забота — проследить, чтобы ты учился. Идем, Домино, тут не о чем спорить. А не будешь слушаться — я тебя отправлю к Канксам, и пусть тебя учит Ханратти!

Услышав такую угрозу, Домино перестал спорить с матерью и с несчастным видом поплелся за ней к катакомбам.

— Как-то раз, в самый обычный день, я проснулась вместе со своим батраком, позавтракала нежным мясом без косточек из жестяной банки, — рассказывала Джесс. Не глядя на Мати, она тщательно умывалась пестрой с белыми пятнами лапкой. — А потом вылезла из кошачьего домика и немного поиграла в саду, потом перешла в другой сад, потом в другой… а дальше была дорога, а потом… Потом я не могла вспомнить, с какой стороны пришла. И чем дольше я пыталась найти обратную дорогу, тем, похоже, дальше уходила. И до недавних пор я вообще не встречалась с другими кошками. Я все время была со своим батраком. В основном только с ним одним.

— А ты помнишь, что это было за место, то, где ты жила? Я, вообще-то, даже не знаю, как живут батраки.

— Мы жили в большом доме, и он много со мной разговаривал. В основном мы были вдвоем. Иногда приходила его родня, и мне нравилась его внучка, хотя она постоянно гладила меня против шерсти. А его дочь — это другое дело. Она не любила кошек и постоянно жаловалась.